Цивилизация
Семья и Дети
«Нежно любимая» миллионами россиян Дженнифер Псаки, официальный представитель Госдепа США, покинула свой пост. Госдума, провожая чиновницу в декрет, на прощание попросила возбудить против нее уголовное дело – дескать, назвала присоединение Крыма «аннексией», а значит, нарушила закон, призвав к распаду страны. Вряд ли эту довольно бессмысленную просьбу удовлетворят, но если все же удовлетворят, это будет вполне логичным «дипломатическим» шагом в духе времени, где «троллинг» все чаще подменяет реальную работу.
Представитель Госдепа США за год украинского кризиса успела стать в России культовой медиафигурой, идеальной мишенью для российской пропаганды. Впрочем, нельзя сказать, что совсем уж незаслуженно: периодически она позволяла себе не самые аккуратные заявления, а многие вопросы журналистов ставили ее в тупик. Но возникновение «культурного феномена Псаки» с легкой руки отечественных медиа и его удивительная популярность в народе говорят не столько о характере американской дипломатии, хотя и о нем тоже, сколько о характере российско-западного диалога.
Если это, конечно, все еще можно назвать диалогом.
Во время «холодной войны» противостояние между Советским Союзом и Америкой сводилось не только к обмену колкостями, карикатурам и соответствующей дипломатической риторике — это было концептуальное соперничество ценностей и идеологий. СССР для мира был полноценной альтернативой Соединенным Штатам с собственным проектом модернизации, строительства нового общества и светлого будущего. Кто не согласен с капиталистами-империалистами — добро пожаловать на наш восточный геополитический полюс.
После распада «нерушимого» СССР распалась и эта вечная диспозиция. Пока несколько лет назад не было решено сформулировать и донести миру образ «новой России». Тот же телеканал Russia Today перестал позиционировать себя как СМИ, рассказывающее только о стране, и стал транслировать для западного зрителя альтернативную точку зрения на значимые международные события.
Но полноценный образ этой «новой России» почему-то упорно не складывается, вероятно, потому, что не совсем понятно, что за ним стоит.
Налицо упрямое противоречие Западу практически по всем пунктам, но где же наша позитивная повестка, что может предложить миру сама Россия?
Сегодня в качестве такой идеи российские политики пытаются выставить традиционные ценности. Дескать, все, кто выступает против прогресса в его западном понимании – вместе с геями, толерантностью и ГМО, – могут встать под наши флаги. Но и эти «традиционные ценности» — всего лишь набор тегов-раздражителей, на самом деле не имеющих ничего общего с реальностью, которую можно измерить в цифрах. Россия сегодня, к сожалению, далеко не та страна, где действительно крепок институт семьи, которая пронизана реально бережным отношением к своей истории, искренне набожна и призывает к миру не только на словах.
Наша война против Запада не предполагает никакой воплощаемой или хотя бы представимой альтернативы.
Эпохальное выступление Путина на «Валдае», в котором он охарактеризовал нашу политику формулой «медведь ни у кого разрешения спрашивать не будет», подтверждает: Россия намерена принимать активное участие в формировании нового миропорядка. Но как и, главное, какого? Мы даже не знаем, какой миропорядок создаем у себя, внутри страны. Что можем предложить миру, когда сами ничего не знаем о собственных ценностях и идеалах?
И пока четких ответов на эти ключевые вопросы никто не дал, вместо аргументов мы переходим на личности.
За четверть века, прошедших с распада СССР, российское общество американизировалось куда сильнее, чем, может быть, осознают сами граждане. По крайней мере, пиара в нашей политике намного больше, чем идеологии. Видимо, съезды «Единой России», организованные американскими пиарщиками, не прошли даром. Обращение происходит не столько к рациональному, сколько к эмоциональному пласту — сплошные окологолливудские образы.
Наш главный герой – сильный консервативный президент. Причем президент становится единоличным олицетворением России не только для россиян — таковым он уже давно стал и для мирового сообщества. Западные журналы с завидной регулярностью подтверждают: да, Россия – это Путин, Путин – это Россия.
И в этом смысле «феномен Псаки» крайне показателен, главному герою противостоят даже не политики, а их карикатурные образы: Псаки — дура, Маккейн — сошел с ума, Меркель — внучка Гитлера, а Обама, как стало известно на митинге «Антимайдана», вообще «чмо». Так говорят в народе — на государственном уровне то же содержание заменяют лишь более витиеватыми эвфемизмами.
Эта персонификация и тотальное упрощение в известной степени происходят сегодня и внутри страны: находится все меньше людей, готовых к аргументированному спору, зато все больше охотников наклеивания ярлыков. Несогласных легче называть врагами, а лица этих врагов вывешивать на улицах города, для лучшего запоминания. Навальный – работает на Госдеп, Макаревич – продал Родину, Немцов – предатель интересов России. Подобные аргументы в споре не рождают вопросов, после их использования исчезает сама необходимость их задавать, а значит, и отвечать.
Так, вероятно, мы скоро и вовсе разучимся разговаривать. Вместо этого будем с теплом вспоминать «ростовские горы» и Псаки в одном сапоге.
