Цивилизация
Прокуратура Ульяновской области потребовала закрыть полтора десятка сайтов, в число которых попали и СМИ, потому что они якобы содержат «информацию о способах дачи взятки, об обстоятельствах, при наличии которых необходимо давать взятку, а также о способах уклонения от уголовной ответственности за совершенное коррупционное преступление». «Комсомолка» уже отыскала свой материал, вызвавший гнев прокуроров. Выяснилось, что это сатирическая заметка 11-летней давности. На таком фоне даже неудобно всерьез задаваться такими вопросами, как: «можно ли гражданам разоблачать взяточничество и коррупцию, если прокуроры такое разоблачение сочтут пропагандой разоблачаемого?».
Надо полагать, изумлены в том числе и начальники ульяновских чиновников и судей и, наверное, со смешками готовятся отдать приказ спустить дело на тормозах. Начальники вообще часто удивляются, что их подчиненные расшибают себе лоб, когда им всего-то было предложено молиться.
Глупость и формализм, проявленные в данном случае и правоохранительными структурами области, и судом, очевидны. Но любой, даже самый кафкианский абсурд, к которому по своей природе склонны низкокачественные институты, всплывает все же благодаря определенным запросам.
Иначе говоря, чтобы прокуратура вот так ущемляла права интернет-пользователей в Ульяновской области и при этом еще ставила себя в дурацкое положение, ее сотрудники должны считать, что такие действия похвальны, за них полагается взять с полки пирожок, а бездействие, наоборот, наказуемо. Оснований так думать у них, похоже, становится все больше. Так что описываемому случаю, хотя и являющемуся казусом, можно подобрать аналогии во многих регионах России. Это происходит потому, что высшие политические инстанции все настойчивее поощряют охоту на мысли и слова.
Из последних инициатив в верхах – предложение депутата Яровой ввести уголовную ответственность за распространение «заведомо ложных сведений» о деятельности антигитлеровской коалиции, критику и обвинения в адрес военных в совершении преступлений, «в том числе с искусственным созданием доказательств обвинения». Понятно, что все это – издержки пафоса идеологической борьбы, которая, видимо, представляется удобным способом консолидации национальных настроений. Доведение такого пафоса до абсурда, как уже отмечалось, может выбить почву из-под ног и у сторонников нынешней исторической политики, которую ведут официальные круги, поскольку ставит под вопрос обоснованность любимых отечественных обвинений в адрес союзников по Второй мировой войне. Например, в том, что касается атомных ударов по Японии или бомбардировки Дрездена. И все же, будь подобный законопроект принят, в нем самом можно усмотреть определенную логику, хотя и неприятную сторонникам свободы дискуссий и исторических исследований. Табу так табу – это опасно, но хотя бы предсказуемо.
Впрочем, это лишь один из многочисленных примеров подобного рода. Однако, как показывает практика, инициатива верхов становится большим соблазном для исполнителей. Иначе говоря, когда наступает этап так называемого правоприменения, последствия могут оказаться самыми причудливыми.
Творческая мысль на местах, ведомая надеждой оказаться в первых рядах благоприятных рапортов начальства, способна так углубить и без того спорные идеологические приемы федеральных политиков, что мало не покажется никому. Дело в том, что устройство государственной власти уже очень давно диктует неизбежность «перегибов на местах».
Перегибы пережили и сталинизм, и оттепель, и застой, и перестройку, и вот теперь прекрасно вписываются в текущую повестку дня.
