Цивилизация
Первый послевыборный день задал вектор развития борьбы так называемых рассерженных горожан против российской власти в условиях убедительной, по официальным данным, но не убедившей уличную оппозицию победы Владимира Путина на президентских выборах. Перед санкционированным митингом на Пушкинской площади власть нагнала рекордное количество ОМОНа и полиции, а также грузовики с песком. (Общее число сотрудников полиции, военнослужащих Внутренних войск и дружинников, охранявших вчерашние митинги в столице, самым массовым из которых были пропутинский митинг на Манежной площади и антипутинский на Пушкинской, — около 12 тысяч человек.)
Такая реакция власти вполне естественна: жесткий разгон толпы манифестантов, прорывающихся к Кремлю в качестве «горячей новости» в эфире главных мировых новостных телеканалов, — последнее, что хотел бы увидеть Владимир Путин на следующий день после своей победы.
Тем не менее власть по-прежнему по 31-й статье Конституции делит митинги на санкционированные и несанкционированные. А потому реакция на попытку нескольких сотен участников митинга на Пушкинской площади устроить бессрочную акцию возле фонтана и желание другой части (нескольких десятков) людей совершить мирное шествие по Тверской к Кремлю оказалась привычно жесткой. Эти попытки были пресечены, их участники задержаны. Кроме того, впервые после прошлогодних думских выборов некоторые участники митинга и журналисты были избиты ОМОНом.
Сама власть уже публично выразила свою позицию по поводу исхода вчерашних оппозиционных акций. Московская полиция, пресекая несанкционированную акцию на Пушкинской площади в понедельник вечером, действовала законно и в соответствии с инструкциями, заявил отвечающий за согласование массовых мероприятий заммэра столицы Александр Горбенко: «Разрешенный митинг начался вовремя, закончился вовремя... После этого сами знаете, что случилось. Часть из заявителей этого же митинга призвала людей остаться и проводить акцию в несанкционированном режиме». Понравились действия силовых структур и путинскому пресс-секретарю Дмитрию Пескову: «Акция оппозиции состояла из двух частей — из законной и незаконной, и в случае с законной и незаконной частями полиция проявила высокий уровень профессионализма, легитимности и эффективности в плане соблюдения законности».
Между тем власть не может не видеть, что градус протеста в обществе объявленные итоги выборов пока не сбили.
В начале рабочей недели, в крайне неудобном месте оппозиции удалось собрать от 15 тысяч (оценки полиции. — Ред.) до 25 тысяч человек (оценки организаторов митинга. — Ред.). Это гораздо больше, чем собралось на первый санкционированный властями митинг на Чистых прудах после декабрьских выборов в Госдуму (порядка 5 тысяч человек).
При этом вчерашний митинг отчетливо показал и очевидные слабости протестного движения, его разнородность и аморфность. Одно — дело выкрикивать антипутинские лозунги в ходе мирных шествий и разрешенных митингов, и совсем другое — идти на акции, когда они либо запрещены властью, либо власть готова к их силовому разгону. Далеко не все готовы рисковать жизнью и здоровьем ради борьбы с Кремлем.
Кристаллизация протестного движения неизбежна. Акция возле фонтана на Пушкинской площади Удальцова, Навального и их сторонников, которые попытались сделать митинг бессрочным и публично заявляли о себе как о новой власти, призванной сменить действующую, а также шествие нескольких десятков людей после митинга по Тверской к Кремлю — первые сигналы размежевания в стане оппозиции. Часть оппозиционеров считают своей целью активную борьбу с режимом до победного конца, большинство предпочитает участие в мирных акциях.
В этом смысле моментом истины станет 10 марта — суббота, на которую планируется новая акция оппозиции. Власть уже дает понять, что готова на жесткие меры. Заммэра Александр Горбенко уже заявил: «…Присутствие одних и тех же заявителей в заявке на вчерашний день и 10 марта ставят нас в определенную позицию на переговорах, потому как часть заявителей… публично призывала к беспорядкам, нарушениям закона. Это будет учитываться при согласовании следующей заявки».
При этом власть не может не отдавать себе отчета в том, что силовой разгон митинга 10 марта либо отказ в его согласовании приведет к еще большей радикализации протестов наиболее решительной части «рассерженных граждан». А также поставит крест на возможности политического диалога противоборствующих сил. Уличные митинги в поддержку Путина — и тут у их организаторов не должно быть иллюзий — не собирают людей, реально готовых защищать власть.
10 марта критически важно и для судьбы оппозиции. От числа людей на митинге, от их поведения напрямую зависит судьба всего протестного движения. Жесткий сценарий на этом митинге практически исключит возможность мирных эволюционных реформ «снизу» в стране. Как исключит их и слишком малое количество участников самого митинга.
В интересах и оппозиции, и власти, чтобы уличные протесты не стали детонатором насилия с обеих сторон. Россия переживала революции и хорошо знает, к чему они в итоги приводили. Причем попытки силой подавить протесты не менее аморальны и гибельны для страны, чем силовые сценарии захвата власти.
