Цивилизация
Гадания о возможных виновниках трагедии в Минске сейчас неуместны. Очевидных подозреваемых нет, конспирологические версии неизбежно выглядят как спекуляции на жертвах теракта. Остается только констатировать, что совершенное преступление произошло в «заповеднике социальной стабильности», директор которого много лет прилагал максимум усилий, чтобы Белоруссия не встала в один ряд со странами, сотрясаемыми протестным движением и крупными внутренними конфликтами.
Это стоило населению гражданских свобод, в обмен на которые оно получало относительную предсказуемость завтрашнего дня. Возможно, с терактом в метро этот период заканчивается.
Тем более что и без того финансово-экономическое положение в республике быстро осложняется, и это уже приводит к потребительской панике.
Теракт, разумеется, тоже привел к панике. Надо отдать при этом должное Минску, в котором люди в день трагедии имели возможность воспользоваться бесплатными такси и маршрутками. Но слухи о новых и новых взрывах, конечно, разошлись по городу — это просто в человеческой природе. И реакция Александра Лукашенко и его подчиненных тоже оказалась более чем предсказуемой.
Во-первых, взяли паузу государственные СМИ. Понятно, что замолчать несчастье там не рассчитывали, но, очевидно, согласовывали, утрясали и готовили соответствующую «подачу материала». Это довольно естественно для организаций, ставящих себе главной целью не информирование граждан, а пропаганду. Беда только в том, что эта
пауза заполнилась неконтролируемыми сообщениями панического характера в социальных сетях и микроблогах. А разве могло быть иначе? Эту проблему невозможно было бы решить и в том случае, если бы белорусская власть «выключила интернет». Потому что сеть — это только среда для распространения слухов.
Во всяком случае, режим Лукашенко прибегнул к испытанному административному способу для «выправления ситуации» — пригрозил СМИ и начал аресты «распространителей провокационных слухов… посредством интернет-форумов и социальных интернет-сетей». Это простое решение, которое могло бы сработать в годы относительной стабильности, когда слухи могли затухать сами собой, исчерпав актуальность. Высока вероятность того, что сейчас оно сработать не сможет. Информационная прозрачность современного мира такова, что усилия по искусственному огораживанию его части могут быть успешны только как дополнение к очень серьезным полицейским мерам, к которым при всей своей авторитарности белорусский режим еще не прибегал.
Между тем понятно, что, кто бы ни были минские террористы и какие бы политические задачи они ни пытались решать, способ их решения прежде всего именно информационный.
Теракт, направленный против простых граждан, а не ключевых чиновников, — это всегда в первую очередь сообщение. И для противодействия этому белорусское правительство должно противопоставить собственные сообщения, более содержательные, чем простое «паникеров сажать».
Иначе говоря, власти предстоит вступить в «информационную войну» и выиграть ее.
Надо полагать, что она это понимает. И первые ее действия чисто репрессивного характера в большей степени являются рефлексивной реакцией созданного Лукашенко аппарата управления, чем признаком того, как в итоге этот аппарат хочет справиться с ситуацией. Проблема в том, что мобилизовать население в свою поддержку не массированной государственной пропагандой «в лоб», а более тонкими методами, да еще в условиях валютного кризиса очень сложно. Между тем надо отдавать себе отчет, что чем дольше официальный Минск будет держаться за простые решения, сводящиеся к посадкам паникеров, тем большую силу будут набирать самые злонамеренные версии происходящего — вплоть до обвинения в теракте самого Александра Лукашенко.
