Цивилизация
В России и Казахстане этими днями вступил в силу общий Таможенный кодекс — следовательно, земли двух наших стран слились отныне в единую таможенную территорию. Правда таможенные посты, осуществляющие контроль на российско-казахстанских границах, продолжают действовать. Но это еще не главная загадка возводимого на скорую руку Таможенного союза — главная, как известно, состоит ли в нем Белоруссия.
По некоторым поступившим в наши официальные круги неофициальным сведениям (эту «неофициальность» стоило бы оценить отдельно), белорусский парламент негласным порядком тоже ратифицировал Таможенный кодекс. Но президент Лукашенко оставляет пока за собой возможность как подтвердить, так и опровергнуть этот факт, в зависимости от российской готовности платить Минску за транзит газа по повышенным тарифам, смириться с прочими белорусскими материальными требованиями, а также, не станем исключать, и в зависимости от перепадов собственного настроения, которые невозможно предвидеть заранее.
Такова не лишенная своеобразия атмосфера, в которой рождается Таможенный союз трех держав, о котором премьер Путин сказал на днях: «Несмотря на опасения, абсолютно убежден, что мы поступаем правильно». «Мы» — это, конечно, Россия, а не весь предполагаемый союз трех. Потому что
именно Россия, а если совсем уж точно, то лично Владимир Путин – инициатор и организатор Таможенного союза. Именно российской казне и оплачивать расходы по его функционированию и удержанию в нем обоих партнеров.
Или одного, если Минск все-таки ускользнет.
Вообще-то таможенные союзы – это сугубо экономические объединения, создаваемые странами-участницами с целью извлечения одинаково ими понимаемой взаимной выгоды.
Для того, например, чтобы обвести себя единой таможенной стеной, через которую не перепрыгнуть товарам из других стран. Но очень сомнительно, чтобы Минск или Астана к этому стремились. Ведь по множеству позиций применяемые ими пошлины ниже российских. Что же до Москвы, то такая протекционистская версия Таможенного союза заведомо несовместима с членством в ВТО, продвижение в которую якобы на всех парах вступает в финальную фазу.
Впрочем, если отвлечься от наших хозяйственных нравов, то таможенное объединение с соседями может принести и гораздо более очевидную выгоду, притом общую для всех участников. Всякое увеличение пространства, по которому свободно, без таможенных помех, перемещаются товары, расширяет рынок, способствует хозяйственному росту и помогает преодолевать кризисы.
Но эти факторы действуют, только если в объединяющихся экономиках устанавливаются твердые, честно соблюдаемые правила. А
какой прок Минску от «единой таможенной территории», если на российскую часть этой территории путь любого белорусского товара может быть мгновенно перекрыт с использованием Онищенко или другого репрессивного инструмента?
И какой экономический толк от этой территории Москве, если цена газового транзита через белорусскую часть «единого пространства» диктуется Минском, причем исходя не из рыночных соображений, а из собственных текущих потребностей в деньгах?
Что же до Астаны, то ей совершенно чужды интересы множества российских предприятий, ради которых у нас взимаются повышенные пошлины на ввоз конкурирующих с их продукцией товаров. Поэтому, чтобы заманить Казахстан в ТС, пришлось отказаться от главного принципа, закладываемого в основу таких союзов, – от единообразия пошлин.
По четыремстам позициям Казахстан сохраняет для себя прежний свой режим ввоза товаров. В бумагах, правда, записано, что через несколько лет во всех государствах-членах ТС установятся-таки единые тарифы. Но ведь несколько лет – это что-то, лежащее за горизонтом реального политического планирования в любой из наших стран. Поэтому
назвать Таможенный союз «костюмом на вырост» можно только при очень сильном желании и наличии избыточного оптимизма. Ведь наши власти давным-давно не могут определиться, в какую сторону расти, и меняют направление роста не реже раза в два-три года.
Тут уж ни с каким костюмом не подгадаешь. Гораздо реалистичнее видеть в ТС не столько экономический, сколько политический проект, и притом не столько с дальним, сколько с ближним прицелом.
Тут и желание части руководящего круга затруднить вступление нашей страны в ВТО, и поиск новых инструментов для давления на соседей, и стремление реализовать материальный интерес конкретных чиновно-коммерческих групп, притом что Россия в целом должна будет платить за Таможенный союз заметно больше, чем выигрывать от него в экономическом отношении.
По совокупности же своих качеств, ТС – это очередной муляж потерянной империи, из того же ряда, что СНГ, ЕВРАЗЭС, ОДКБ и т. п., и поэтому гораздо больше подходит для политического жонглирования, чем для хозяйственного применения.
