Цивилизация
Провал встречи премьер-министров тройственного Таможенного союза России, Казахстана и Белоруссии в Санкт-Петербурге оказался совершенно закономерным. Даже если сторонам удастся согласовать и ввести в действие единый Таможенный кодекс (пусть не к 1 июля 2010 года, как планировалось, а позже), в качестве реального полноценно действующего экономического объединения Таможенный союз останется мертворожденным. Россия уже на самом старте проекта не готова исполнить все экономические требования своих партнеров по Таможенному союзу. А уж Белоруссия и Казахстан и в дальнейшем не упустят возможности максимально либерализовать для себя торговлю с Россией и извлечь максимум преференций из идеи ТС.
Едва ли осуществится и более глобальная имперская мечта Путина — создать в 2012 году на территории СНГ единое экономическое пространство
(в этом проекте, по замыслу российского премьера, должна участвовать и Украина как страна-наблюдатель в другом полумертвом интеграционном клубе — Евразийском экономическом сообществе).
Показательны слова российского премьера в интервью телекомпании «Мир» сразу после провального форума в Петербурге: «Таможенный союз стартовал успешно. Его механизмы заработали. Он перерастает экономический формат и становится новой геополитической реальностью». Как раз новой геополитической реальности и хотело добиться российское руководство, в июне прошлого года неожиданно достав из нафталина проект Таможенного союза. А до экономического формата союз, наоборот, скорее всего не дорастет. Но и новой геополитической реальностью не станет.
Владимир Путин объявил о создании ТС с 1 января 2010 года на следующий день после того, как на консультациях по вступлению России во Всемирную торговую организацию в кулуарах прошлогоднего Санкт-Петербургского экономического форума был достигнут прорыв. И тут то ли Путин приревновал к способности президента Медведева продвинуться на переговорах по ВТО, то ли решил проявить себя в качестве реставратора фрагментов «великой империи», распад которой, по его собственным словам, стал «крупнейшей геополитической катастрофой ХХ века». Так или иначе, Таможенный союз не просто был реанимирован из полного политического небытия, но еще и было объявлено, что вступать в ВТО отныне будет это непонятное объединение, а не Россия.
За год, прошедший с того момента, Россия так и не определилась с форматом вступления в ВТО, то сообщая о намерении делать это в индивидуальном порядке, то подтверждая желание вступить гуртом с Казахстаном и Белоруссией.
Зато в рамках Таможенного союза мы уже имеем иск Белоруссии по взиманию Россией экспортных нефтяных пошлин, латентную «газовую войну», периодически вспыхивающую «молочную войну». При этом Казахстан и Белоруссия фактически не собираются отказываться от национального таможенного регулирования в рамках ТС, а сама Россия не готова, например, к беспошлинному ввозу в страну иномарок через территорию Казахстана и Белоруссии. Хотя по условиям ТС обязана на это соглашаться.
По сути, Таможенный союз ничем не отличается от нашумевшей сделки с Украиной о продлении сроков пребывания Черноморского флота в обмен на десятилетние газовые скидки. Путин, восклицая в ходе экстренного визита в Киев, «ни одна военная база столько не стоит», сам и обозначил системный изъян такой политики. Геополитические амбиции и имперские комплексы России заставляют ее платить непомерную цену за отнюдь не очевидные проекты и уж точно противоречат российским экономическим интересам. Россия не имеет (и в обозримом будущем не получит) политических и экономических возможностей создавать геополитические объединения на постсоветском пространстве под своим диктатом. Партнеры России предельно откровенно обменивают мнимое участие в этих проектах на все возрастающие конкретные экономические дивиденды. Можно только гадать, какими условиями обставит свое участие в едином экономическом пространстве категорически отказавшаяся от присоединения к невыгодному ей Таможенному союзу Украина. Но
совершенно очевидно, что Россия в любом случае не получит абсолютно лояльных себе (да еще и «младших») союзников на постсоветском пространстве ни с помощью газовых скидок, ни посредством Таможенного союза.
Эту лояльность придется оплачивать постоянно, а малейший отказ удовлетворить финансовые запросы партнеров будет приводить к стагнации или краху геополитических проектов России с бывшими советскими республиками.
Иными словами, даже эти нерентабельные попытки России поиграть в империю совершенно не гарантируют успеха предприятия. В конце концов, считать собственные деньги российская элита научилась и оплачивать империализм из собственного кармана в особо крупных размерах точно не станет.
