Цивилизация
Если принять за чистую монету слова самих граждан, то можно вообразить, что Первомай скорее жив, чем мертв. Больше половины опрошенных Левада-центром, а именно 53%, собираются так или иначе его праздновать. Притом 26% согласны участвовать в демонстрациях «в поддержку политики президента и правительства», а 11%, наоборот, в акциях «протеста против политики властей».
Если это так, то 1 мая страна должна превратиться в настоящее поле политического сражения. Но сражения не будет — будут привычные нудные сходы, устраиваемые ФНПР и ЕР, тенями ВЦСПС и КПСС.
Будут лозунги, которые никто не запомнит, и речи, которые забудут раньше, чем произнесут. Расходы, понесенные на устройство шествий и митингов, не окупятся. Поддержку народом властей они не увеличат. Хотя и не уменьшат, потому что народ просто их не заметит.
Параллельно с этим парадом теней в столице и в провинции состоятся и акции более живые – от традиционно-коммунистических до оппозиционно-радикальных и даже оппозиционно-художественных (монстрации). Общественное оживление, слегка проклюнувшееся в последние месяцы, плюс частичная толерантность, неожиданно обозначенная властями, могут придать этим мероприятиям некоторый размах. Но уж никак не грозную массовость. Основы потрясены не будут.
Первомай давным-давно перестал быть днем демонстрации мускулов угнетенных и уж точно не в этом году вернет себе эту роль. Если вообще когда-нибудь вернет.
Что бы там россияне ни говорили в опросах, но в жизни Первомай для них – это просто удлиненные выходные, которые используются для отдыха либо выездов в сады и огороды.
Те реальности или мифы, признаваемые за реальность, которые когда-то делали 1 мая важнейшим для людей днем и выводили на улицы миллионы, сегодня отсутствуют начисто.
«Международная солидарность трудящихся»? Если даже на секунду допустить, что когда-то она была, то уж нынче ее нет — и не предвидится.
Российские металлурги не испытывают ни малейшей солидарности с металлургами украинскими, своими конкурентами, и совершенно не желают им успехов на мировом рынке, не говоря о российском. Как и рабочие нашей пищевой промышленности, нисколько не сочувствующие своим белорусским собратьям, когда их продукцию руками Онищенко не пускают в Россию.
«Солидарность трудящихся» просто, без определения «международная»? Тоже не те времена. Коллективное заступничество, скажем, за уволенных коллег по работе – вещь в современной России исключительная. Серьезные выступления протеста у нас сейчас возможны, только если встанет целое предприятие и без заработка останутся все. Но власти об этом знают, панически этого боятся, и пока что им хватает сил и денег удерживать владельцев фирм от таких акций.
«Трудящиеся», в смысле рядовые наемные работники, которые, по историческому смыслу Первомая, должны выступать главными бенефициарами этого праздника, сегодня абсолютно в стороне от его идей.
Полностью исчерпала себя и державно-патриотическая нагрузка этого торжества. В советскую эпоху многомиллионные шествия и грозные военные парады должны были выразить не просто повседневную верность вождям, но и верность им как вождям всего мира. И если уж не совсем всего, так хотя бы «мира голодных и рабов». Этот миф сегодня мертв, и никакие жесты в адрес «боливарианского социалиста» Чавеса или режима престарелых братьев Кастро не оживят его и на долю процента.
Единственным живым и всенародным праздником патриотизма остается 9 мая.
И до тех пор, пока граждане не задают себе вопроса, какой вклад в исторический триумф 1945 года внесли нынешние наши власти, эти власти эксплуатируют великую дату как собственный неиссякаемый политический актив.
Первое мая таким активом служить не может, и свежих идей относительно какой-либо «перезагрузки» этого праздника наверху нет. Попытки оппозиционеров самим его перезагрузить, превратив в единый день несогласия и недовольства, чем-либо убедительным пока не увенчались. Да и не так просто этого добиться.
Участившиеся в последнее время протестные выступления, иногда уже довольно внушительные, направлены против роста коммунальных тарифов, против начальственных безобразий на дорогах, ущемления местных интересов и прочих проявлений алчности и разложения нашего властного аппарата. Подвести такие акции под крышу Первомая не то чтобы совсем уж невозможно, но довольно трудно – слишком уж этому сопротивляется прежняя его идеология.
Поэтому Первомай остается лишь тенью старинного праздника – полузабытой, мало кому нужной и ожидающей то ли второго рождения, то ли окончательного упразднения.
