Цивилизация
Российская политическая традиция, никогда не предусматривавшая добровольного ухода из власти первых лиц государства, пережила и царские времена, и советские. Теперь она воспроизводится в современной России. Отставка 72-летнего губернатора Свердловской области Эдуарда Росселя, правившего одним из государствообразующих регионов России в общей сложности 16 лет, стала началом неизбежного процесса замены руководителей крупнейших и важнейших для территориальной целостности и государственной идентичности субъектов федерации. В этом списке ключевых регионов, возглавляемых политическими ветеранами, работающими уже при третьем подряд президенте России, также значатся Башкирия, Татария и Москва. Главе Башкирии Муртазе Рахимову 75 лет (он дуайен губернаторского корпуса), мэру Москвы Юрию Лужкову 73 года, президенту Татарии Минтимеру Шаймиеву — 72. У всех троих очередные сроки губернаторства истекают до предстоящих в 2012 году президентских выборов, и продлевать их, скорее всего, не будут. Так что
именно президенту Медведеву предстоит решать вопрос замены ключевых фигур губернаторской гвардии.
Формально Медведев уже отставил двух политических старожилов-губернаторов — новгородского Михаила Прусака и орловского Егора Строева (последний успел поруководить областью еще в советские времена в ранге первого секретаря обкома КПСС). Но, во-первых, Прусак еще достаточно молод, а во-вторых, по масштабам влияния руководителей на жизнь региона, амбициям, степени реального сепаратизма (то есть неформальному статусу «государства в государстве»), национальному устройству (если говорить о Татарии и Башкирии) Орловская и Новгородская области не идут ни в какое сравнение даже со Свердловской, не говоря уже о Москве, Татарии и Башкирии. Так что именно отставка Росселя знаменует замену знаковых ветеранов губернаторской элиты.
Показательно, что в Свердловскую область Кремль не решился назначить губернатора-варяга:
трое претендентов на этот пост, значившихся в шорт-листе «Единой России» (Россель, глава областного правительства Кокшаров и будущий губернатор Мишарин) – коренные свердловчане.
Еще менее мыслим варяг на посту президента Башкирии или Татарии, более того, там подбор неизбежно будет осуществляться еще и по национальному признаку, как в Дагестане, Ингушетии или Чечне: едва ли Кремль по неписанным законам кадровой политики и исходя из реального статуса национальных республик решится назначить туда, например, русского руководителя. Назначение «питерского» мэра Москвы тоже было бы достаточно смелым шагом, хотя в силу космополитизма и столичного статуса этого региона нельзя исключать появления на посту нового мэра столицы человека, не имеющего московских корней. Проблема в том, что
все регионы, о которых идет речь, действительно являются особыми. Их руководители за долгие годы правления не только уживались с тремя президентами и следовали всем изгибам «линии партии», но и сумели создать собственные политические и хозяйственные системы, в значительной степени не зависимые от центра.
Москва Лужкова, Башкирия Рахимова, Татарии Шаймиева уже перестали восприниматься отдельно от фамилий этих конкретных политиков. Более того, Владимир Путин в начале первого срока своего президентства позволил им продлить полномочия сверх тех двух сроков, которыми они были ограничены при Борисе Ельцине.
И теперь в эти особые регионы на смену политическим мастодонтам, создавшим собственные вертикали власти, неизбежно (хотя бы в силу чисто физиологических причин — проблемы возраста) будут приходить совсем другие люди из совсем другой политической системы. Они в отличие от Росселя, Рахимова, Лужкова, Шаймиева не прошли школы прямых выборов, не жили в условиях легальной политической конкуренции внутри федеральной власти, когда губернаторам приходилось лавировать между парламентом и президентом. Сейчас
формальная задача новых назначенцев — иметь хорошие отношения с президентской администрацией (кто бы ни был следующим президентом России), и тогда можно претендовать чуть ли не на пожизненное правление.
Загвоздка в том, что новых кремлевских назначенцев в самих регионах неизбежно будут сравнивать с уходящими губернаторами и президентами. Если любой человек правит регионом два десятилетия, его правление автоматически становится эпохой. Тем более если речь идет о тройке Лужков — Шаймиев — Рахимов, которые в своих регионах по-прежнему влиятельнее президента, премьера и партии «Единая Россия». Поэтому и в условиях отсутствия губернаторских выборов слишком разительный контраст с предшественниками может стоить новым назначенцам места даже при их автоматически подразумевающейся полной лояльности верховным правителям страны.
Именно в силу реальной политической автономности ключевых российских регионов, замкнутости их экономик на первое лицо так трудно найти замену губернаторам-тяжеловесам. К тому же в этих регионах неудачное назначение может очень быстро подорвать уровень доверия к президентской власти — надо ли говорить, что
одной из главных доблестей уходящих губернаторов-тяжеловесов, как, впрочем, и всех нынешних региональных лидеров, является умение обеспечивать «нужный» результат на федеральных и сохранившихся пока региональных и местных выборах.
Другое дело, что провал партии власти на выборах в Орловской области или в Москве с Татарией — как говорится, две большие разницы.
