Цивилизация
Вера в мощь российской армии, в ее способность защитить страну от нападения достигла впечатляющих масштабов – ее, по последним данным социологов «Левада-центра», придерживаются 73% опрошенных граждан. Более того, это тенденция:
в последние три года число верующих в силу российских штыков увеличилось на 20%.
Ее подтверждают и опросы ВЦИОМа, 65% респондентов которого оценили состояние армии как хорошее или среднее (против 14% в 1998-м). Такое развитие общественного мнения, без сомнения, является плодом целенаправленного бодибилдинга, в программу которого входят и анаболики, обеспечиваемые официальной информационной политикой, и усиленное питание оборонной сферы.
Армия является одной из несущих конструкций государства, и вера в способность защитников отечества исполнять свой долг тем более важна на фоне широко распространенных сомнений в дееспособности других институтов власти, вроде судов и прокуратуры. К заслугам Путина и Медведева следовало бы отнести и снижение числа нежелающих отдавать своих родных людей на военную службу. Правда, здесь следует оговориться, что хотя снижение есть, и весьма заметное, но все же
большинство опрашиваемых по-прежнему не хочет поддерживать обороноспособность страны за счет близких. Так что внутренний фронт у главнокомандующего по-прежнему открыт.
Надо помнить, что речь идет не о реальном состоянии российских вооруженных сил, а о восприятии их населением, точно так же, как и в случае оценки уровня внешней угрозы. Здесь, кстати, социологи друг другу противоречат: в «Левада-центре» считают, что ощущение враждебности окружения в последние годы нарастает, во ВЦИОМе – наоборот, фиксируют некоторое его падение. Но наряду с поднявшимся авторитетом армии козни потенциального противника в любом случае остаются важным ресурсом, к которому власть может прибегать при необходимости, чтобы мобилизовать общественное мнение в свою поддержку.
В том, что такая необходимость существует, сомнений мало. Однако использование этого ресурса приходится дозировать. Во-первых, его должно хватить надолго.
Если подданные выйдут на пик формы задолго до окончания кризиса, нужные настроения могут пойти на спад в самый ответственный момент – это может подтвердить любой профессиональный тренер. Так что темпераментную пропаганду приходится периодически менять на примирительные интонации.
Во-вторых, гордость за растущую военную мощь России, подпитанная успешной операцией по принуждению к кавказскому миру, будет, к несчастью, подрываться по объективным причинам. Февральский опрос ВЦИОМа показал: граждан, считающих, что на армию надо тратить больше средств, среди опрошенных подавляющее большинство (71%). Поэтому в условиях неизбежного урезания бюджетных расходов правительству не стоит обольщаться, что объявления о сокращении оборонных ассигнований вызовут всплеск энтузиазма. Не то чтобы общественное мнение готово было поступиться маслом ради пушек – нет, пока что оно хочет и того и другого. И побольше. Правительство, конечно, никуда от неприятностей не денется – по прикидкам, бюджет Минобороны уменьшат на 8% (правда, это почти вдвое меньше сокращений по другим ведомствам). Но с пропагандистской точки зрения это представляет из себя некоторую проблему, тем более что громких патриотично настроенных голосов протестующие против экономии на пушках наберут достаточно.
Безудержная милитаризация сознания, таким образом, не технологична. Необходима глубокая, тщательная и осторожная работа, представляющая серьезный вызов для специалистов по выращиванию национальной идеи. Флаг им в руки.
