Газета.Ru в Telegram
Новые комментарии +

Брак наказания

18% сидельцев СИЗО уже фактически несли наказание – то ли справедливое, то ли нет

Существующее в следственном и судебном производстве положение дел полностью дискредитирует само представление о наказании, которое неотвратимо должно наложить на человека уличившее его в преступлении и доказавшее это в суде государство.

Глава Генпрокуратуры Юрий Чайка на расширенном заседании своего ведомства заявил, что «ежегодно в результате откровенного брака в работе предварительного следствия число лиц, имеющих право на реабилитацию после уголовного преследования, продолжает исчисляться тысячами». Безусловно, жесткая критика в адрес следственных органов может быть объяснена межведомственной борьбой, обострившейся после обособления Следственного комитета. Что же, и от межведомственной борьбы бывает польза.

Чайка привел такие цифры:

в 2006 году необоснованно привлеченных к уголовной ответственности было 6 тысяч человек, в 2007 – 5 тысяч.

Трудно сказать, идет ли речь об освобожденных из зала суда за отсутствием состава преступления, либо еще и о тех, преследование которых было прекращено в порядке прокурорского надзора. Директор Службы исполнения наказаний Юрий Калинин приводил такие данные за 2005 год: из зала суда было освобождено 65 тысяч человек, около двух тысяч из них – из-за отсутствия состава преступления. Остальным, надо понимать, было назначено наказание, не связанное с лишением свободы. Возникает вопрос – а за что все эти люди сидели во время следствия (которое, как известно, может длиться месяцы и годы)?

По официальной статистике, в учреждениях уголовно-исправительной системы в прошлом году содержалось 886 тысяч человек, из них в следственных изоляторах – 156 тысяч.

То есть почти 18% сидельцев уже фактически несли наказание – то ли справедливое, в соответствии с тяжестью содеянного, то ли чрезмерное, то ли вовсе несправедливое.

Известно множество примеров, когда человека «закрывают» по заказу. Существование такой практики косвенно признал и Юрий Чайка, когда потребовал начать преследование виновных в «целенаправленных ошибках при проведении следствия». Вариантов целеполагания, понятно, может быть множество – от сведения личных счетов до использования заключения под стражу в конкурентной борьбе или просто для отъема бизнеса. И целеполагающие в разных случаях могут оказаться как сторонними заказчиками, так и самими сотрудниками правоохранительных органов. Такой практике

совершенно не мешает и норма, ограничивающая досудебный арест 48 часами – суды как-то уж очень охотно идут на избрание мерой пресечения заключения под стражу и продление его по требованию следствия. Можно сказать, что это доведено до автоматизма.

Срок, который человек отбудет в заключении до вынесения приговора, не является наказанием только для тех, кто признан судом виновными в совершении преступления – тогда он вычитается из срока, определенного приговором. Всем остальным остается требовать компенсации за причиненный правоохранительными органами вред. И такую компенсацию можно получить через суд. А можно и не получить… В любом случае, размеры компенсации часто не сопоставимы с нанесенным материальным ущербом (моральный в России принято пока оценивать и вовсе в копейки).

Дело, однако, не только – и не столько – в возможности отсудить у государства или даже у конкретных следователей (как это предлагает Чайка) деньги. Гораздо важнее то, что существующее положение дел полностью дискредитирует сами представления о наказании, которое неотвратимо должно наложить на человека уличившее его в преступлении и доказавшее это в суде государство. Девальвировано судопроизводство, потому что у частных лиц и организаций есть возможности подвергать уголовному наказанию без приговора. И, собственно говоря,

едва ли не главное оправдание существования государства как аппарата насилия также выглядит крайне сомнительно.

Если ведомственные, или карьерные, или конъюнктурные соображения подталкивают генерального прокурора к борьбе со сложившимся порядком, это можно только приветствовать. Правда, возникает несколько вопросов. Во-первых, не снизится ли накал этой борьбы, если Чайке удастся решить свои проблемы. Во-вторых, есть ли у высшего руководства страны ресурс для того, чтобы вести ее с успехом. И, в-третьих, насколько жизнеспособным окажется политическое и экономическое устройство России, если таковой успех будет достигнут. Как сказал в прошлом году в газетном интервью анонимный сотрудник Следственного комитета, «убедительная рекомендация не заключать под стражу значительную часть подследственных может серьезно осложнить работу сотрудников правоохранительных органов как раз в тот момент, когда стране очень нужна полная стабильность».

Новости и материалы
В питерском вузе ввели плату за прогулы от 850 руб
Фигурантов дела «Крокуса» заподозрили в осведомленности о теракте
Щербакова рассказала, за кого она болела на ЧМ по фигурному катанию
На Украине военного священника заподозрили в шпионаже в пользу России
Руководителя Северо-Восточного управления Росавиации задержали на Колыме
Заложница «Норд-Оста» сравнила теракт в «Крокусе» с атакой на Дубровке
Американец выпил литр лимонного сока за рекордное время
В Фонде Муслима Магомаева отреагировали на запись альбома с песнями артиста
В Югославии «извинились» за сбитый «самолет-невидимку» США
Поэт из Москвы заявил, что Оксана Самойлова не крала его стихотворение
В Центробанке поддержали идею обязательного страхования посетителей публичных мест
Шарлиз Терон впервые за долгое время снялась с подросшими детьми
Жену Дробыша выгнали из бассейна в Бангкоке за съемку в купальнике
Погибшие в «Крокусе» сестры пережили другой теракт 25 лет назад
В Польше заявили о проведении обысков в рамках дела «о шпионаже в пользу России»
ИГИЛ* вывел центры подготовки террористов из Афганистана
Пенсионный фонд Украины выложил в соцсетях откровенное фото
Ирина Понаровская вспомнила, как у нее отказали почки из-за диет
Все новости