Цивилизация
Уходящие государственные мужи могут позволить себе шутить практически обо всем. Если не о веревке в доме повешенного, то на весьма схожие темы. О скором выходе России, занимающей сегодня нанопространство на рынке мировых нанотехнологий, на лидирующие рубежи. Или о снижении инфляции до очевидно нереальных показателей.
Виктор Зубков, которому осталось всего-то три месяца до премьерского дембеля, напоследок, похоже, решил ни в чем себе не отказывать. В конце концов, на вопрос, куда, кроме составления общедоступного классификатора нанопродуктов (предложение главы Минобрнауки Андрея Фурсенко), ушли наноденьги, отвечать будет кто-то другой. Когда выяснится, что в области и этих технологий мы, несмотря все свои стабилизационные миллиарды, все еще не впереди планеты всей. А пока
Зубков может ерничать, что денег больше, чем идей.
Точно так же, как и любопытствовать, каким таким способом Минфин планирует опустить инфляцию ниже 7% (после 12% по итогам 2007 года). То есть выйти на те самые показатели, которые были законодательно закреплены в начале прошлого лета во впервые принятом сразу на три года федеральном бюджете.
Про меры, которыми Минфин будет сбивать раздутый предвыборными подарками инфляционный пожар, глава Минфина Кудрин, конечно, что-то расскажет, как и велел премьер, в последний день января.
Но уже в первый же день февраля в инфляционный костер будет подброшена новая порция дровишек – обещанное Путиным повышение зарплат бюджетникам (на 14%) и военным (на 18%).
Увеличение, которое предусматривалось в бюджетном законе в меньшем размере и в более поздние сроки. И в этом смысле антиинфляционные меры Минфина правильнее было бы назвать контрмерами или планом по ликвидации чрезвычайных последствий проведения операции «Преемник».
Дело, впрочем, не только в потенциальном президенте Медведеве, для пробуждения любви россиян к которому действующему президенту пришлось потрясти государственную копилку. В копеечку государству, а если называть вещи своими именами, налогоплательщикам влетело и обеспечение конституционного думского большинства «Единой России».
Декабрьские прибавки пенсий, возврат долгов военным пенсионерам – эти экстраординарные бюджетные траты, инфляционный эффект от которых скажется уже после мартовских президентских выборов.
Так же, как неизбежно скажется и разморозка цен на некоторые виды основных продуктов, которые предприниматели под давлением властей обязались не повышать до середины марта. Середина марта, конечно, может обернуться серединой мая – не стоит портить новому президенту инаугурационных празднеств.
Но отсрочка не меняет дела. Инфляционный эффект денег, вброшенных в экономику прямо или косвенно (не стоит забывать о распечатывании Стабфонда и выделении весьма крупных сумм на создание уставных капиталов все того же «Роснанотеха», Банка развития и Инвестфонда), неизбежен.
И если впавшая в популистский раж политическая власть не угомонится, все меры денежных властей по борьбе с инфляцией будут столь же бессмысленны, как попытки постом и молитвой остановить движущуюся с гор снежную лавину.
Меж тем инфляция, кажется, перестала быть абсолютным злом. В декабре прошлого года Путин предупреждал, что «если мы будем разгонять инфляцию, то все наши усилия уйдут в свисток». Ровно через месяц, то ли свыкнувшись с ролью доброго Деда Мороза, то ли не желая разочаровывать население до президентских выборов, Путин уверяет, что не происходит ничего страшного: «Вектор правильный, макроэкономические показатели в целом устойчивы, экономика развивается позитивно». И тут же заявляет о планах доведения оплаты труда в социальной сфере до среднего уровня зарплат в каждом из регионов страны, а пенсий — до уровня выше прожиточного.
Население, а вернее, самая уязвимая, а оттого самая электорально послушная его часть ликует, слушая подобные речи. В Минфине, привыкшем за последние годы к спасительной бюджетной жесткости, наверняка, грустят.
На самом деле
речь идет вовсе не о том, нужно ли и как именно нужно бороться с инфляцией. Речь идет о том, какой именно поствыборной политики намерены придерживаться будущий президент и его будущий премьер.
Если Путин и его преемник действительно решили «начать формировать благосостояние» не только отдельных представителей, но всего народа, просто отщипывая, как во многих бензиновых государствах, каждому по кусочку от нефтяного пирога (по официальной версии, именно под это Стабфонд должен быть расщеплен на две части – резервный фонд и фонд национального благосостояния), то это другая не только социальная, но и финансовая, и бюджетная политика. Другая политика вообще. И как в условиях этого очередного НЭПа бороться с инфляцией и прочими бедами и напастями, имеет смысл обсуждать не с премьером Зубковым в конце января, а в мае с премьером Путиным. И с новым президентом, у которого могут обнаружиться свои взгляды и на политику, и на экономику. И на старую, и на новую.
