Виноватых нет

В нашем отечестве имеются как минимум два телевизионных сочинения под заголовком «Правда о «Курске».

Первое всплыло на канале «Россия» пять лет назад и принадлежало перу Владимира Устинова. Тогдашний генпрокурор, он же начинающий писатель (фильм поставлен по его книге), вселил надежду в зрителей точным обозначением приоритетов: «Все хотят знать причину, отчего современнейшая лодка попала в условия, что ее экипаж героически погиб». Некоторое косноязычие автора с лихвой искупалось благородством идеи. Сюжет развивался неспешно, как и положено кропотливому расследованию. Но по мере продвижения от «Бездны» к «Взрыву» (названия первой и второй части) окончательно прояснилась сверхзадача документального полотна: это повесть о героических деяниях сотрудников Генпрокуратуры по установлению окончательной истины.

Второе аналогичное сочинение всплыло на том же канале «Россия» несколько дней назад. Его автор Аркадий Мамонтов на сей раз проявил невиданную деликатность. Он бережно монтировал скорбные свидетельства родственников погибших; не очень педалировал (в отличие от прокурорских) свои героические деяния в качестве единственного журналиста, допущенного к освещению спасательной операции с борта атомного крейсера «Петр Великий» и даже власть любил меньше обычного. Только смысл фильма как-то ускользал. Намек на эксклюзив, то есть упоминание о важном правительственном задании, которое выполнял «Курск» во время средиземноморского вояжа, а также туманные речи о победе подлодки над натовским флотом производили странное впечатление своей многозначительной недоговоренностью. Установление истины тоже оказалось за бортом авторских интересов.

Тому есть простое объяснение. Смысл подобных фильмов совсем в ином. Например, в обустройстве параллельной реальности, где облекается в правильные фразы и версии жизнь страны. Поэтому авторы даже и не пытаются создать иллюзию правдоподобности. А иначе всякий, кто вознамерился пролить свет на события десятилетней давности в Баренцевом море, должен был прежде всего разделить два акта кровавой драмы. Первый — взрыв торпеды, вызвавший сразу гибель людей и разрушение нескольких отсеков подлодки. Второй — роковая неготовность спасательных служб помочь тем, кто сумел выжить в затонувшей субмарине. Ведь даже по версии следователей, они умерли через 8 часов после взрыва. Без попытки минимального анализа любая «Правда о «Курске» оборачивается халтурой почти в исконном смысле слова: в старину «халтурой» в Курске называлась бесплатная еда на поминках.

Впрочем, о таких вещах сегодня еще смешней вспоминать, чем пять лет назад, когда сочинял г-н Устинов. Генеральный вывод его творения — виноватых нет (таков и вывод следствия, прекратившего дело за отсутствием состава преступления). Весь строй мамонтовского фильма свидетельствует о том, что виноватых по-прежнему нет.

Трагедия «Курска» должна была стать поворотной точкой в российской истории, но вместо этого она стала поворотной точкой в российской пропаганде. Павлу I для реформ в идеологии пришлось в назидание цензорам составить словарь вредных слов. Вместо «отечество» в печати следовало писать «государство», вместо «гражданин» — «житель», а слово «общество» безо всякой замены и вовсе вывели из употребления. Путин сделал, по сути, то же самое. Только из обихода убирались не слова, а явления. И действовал он гораздо изящней Павла I — зачистил эфир, отстроил телевизионную вертикаль, доверил просвещенным господам создание образа чудесной власти. Господа не подвели: власть у нас действительно чудесная — она в буквальном смысле в воде не тонет и в огне не горит. Вот Мамонтов, опять же в качестве эксклюзива, приводит неизвестный прежде зрителям фрагмент из видяевской встречи Путина с родственниками погибших. Взбешенный Владимир Владимирович говорит непривычно громко: развалили все средства, нет ни шиша… Мы знали, что вооруженные силы в плохом состоянии, но не знали, что настолько плохом… Сейчас по ТВ орут люди, которые 10 лет разрушали армию и флот…

Прошло еще 10 лет после этой гневной речи, но ничего не изменилось. Теперь те, кто прежде «орал» на ТВ, расфасованы бдительной властью по своим норам, а счастья все нет. В стране невыученных уроков горят леса, умирают люди, крепчает тандем, врут и воруют чиновники всех рангов. Правда о «Курске» в очередной раз скрылась за пылающим горизонтом на ближайшие 50—100 лет.