Цивилизация
Говорим постоянно о модернизации, инновациях, прорыве, а в идеологии как застряли на излюбленных сталинских форматах, так ни шагу вперед. Имею в виду тягу к массовым зрелищам, апофеозом которой стал концерт на Красной площади в двадцатый, юбилейный День России.
Напомню: означенные зрелища только при великом вожде получили статус главного художественного жанра эпохи. Новая перестроечная эра, базировавшаяся на деидеологизации, окончательно, казалось, распрощалась с тоталитарным ритуалом. Но вот пришли 2000-е, а вместе с ними тихая реставрация, облаченная в одежды ностальгии, и массовые зрелища обрели второе дыхание. Более того, они стали главным инструментом влияния плодящихся с угрожающей скоростью прокремлевских молодежных движений. Теперь количество движений сократилось, наметилась четкость структуры, но суть осталась прежней: на массовых зрелищах принято гордиться «за державу» с утроенной энергией. Важней всего в нашем отечестве угадать, чем именно следует гордиться в данный отрезок исторического времени. Устроители концерта «Россия молодая» решили вопрос просто: они первым делом принялись воспевать невиданный размах самого концерта. Транслирует его государственный канал, дублирует «Муз ТВ». А все оттого, что идет не просто концерт, а спецоперация: сцена длиной с Красную площадь, две движущиеся платформы, 30 тысяч зрителей, 35 тысяч одних курьеров… Это не хвастовство, утверждает ведущий Дмитрий Губерниев, а здоровый патриотизм и гордость за свою страну. Впрочем, в России традиционно путают величие с величиной, так что можно понять амбиции молодых авторов.
Невозможно понять другое — бездарность акции, затмившей все известные прежде образцы. Креативным режиссером праздника назначили юного оперно-театрального гения Василия Бархатова. Поскольку восторги по поводу концерта стали его стилистической доминантой, то сам гений охотно выслушивал их (во встроенных интервью), скромно потупив голубые глазки. А между тем шоу получилось более чем сомнительным именно на уровне креатива, а также плодотворной идеи, а также сценографии, а также света и звука. На бесконечном подиуме смешались люди и кони, мотоциклы и старые машины, попса и рок, гимнасты и симфонические оркестры, и все это разрозненное месиво никак не объединялось в единое зрелище.
Особый стратегический объект подобных мероприятий – ведущие. Понятно, что государевым людям от чести вести концерт на Красной площади трудно отвертеться. Но наиболее талантливые из них вроде Ивана Урганта дают понять зрителю, как им стыдно произносить необеспеченные смыслом слова. В нашем концерте, где градус пошлости зашкаливал, выбор ведущих идеальный. Именно Тина Канделаки, Лера Кудрявцева и Дмитрий Губерниев способны без устали выпевать патриотические мантры и произносить запредельно бессмысленные тексты. Сей главный их дар всеобъемлющ. Он позволяет начальству закрывать глаза на мелкие недостатки вроде нахрапистости интонаций и немеркнущего акцента Канделаки или подгороднего говора вкупе со скверным знанием родного языка Леры, которая изо всех сил стремится облегчить (ударение на «е») жизнь ветеранов. Лучше Леры только молодежная комиссарша, мужественная защитница партизана Кононова. Она начинала каждое предложение своей духоподъемной речи со слов «наверное, я уверена». А лучше их всех прямолинейный, как кремлевская стена, говорун Губерниев, который умудрился погордиться даже тем, чего еще нет, то есть лучшей в мире инновационной олимпиадой в Сочи.
Сергей Мазаев, Александр Ф. Скляр и особенно Гарик Сукачев на этом празднике жизни смотрелись как плохо пригнанная вставная челюсть на лице ветерана, не успевшего «облегчиться» (ударение на «е») с помощью Леры. Гарик, внесший ноту надрывного трагизма песней «Кони привередливые», и вовсе выпал из формата, закончив свое выступление так: «Да здравствует Владимир Высоцкий!». Посреди вакханалии мармеладного позитива даже такая невинная фраза воспринималась как едва ли не оппозиционный акт.
Некоторые культурологи полагают, что интеллектуальная история России может трактоваться как история меняющихся определений пошлости. (Кстати, пошлость не так безобидна, как принято считать. Она, имитирующая все на свете, от красоты до патриотизма, разрушительна не только для эстетики, но и для государства.)
Не знаю, как бы сегодня культурологи описали липкую субстанцию, о которой речь. Но знаю, что в День России на Красной площади ее количество значительно превысило допустимые даже нашим лояльным к пошлости временем санитарно-гигиенические нормы.
