Цивилизация
Утро тяжелого, для меня, по крайней мере, дня — понедельника — было скрашено приятной новостью: вроде Бахмина откинулась и будет рожать на воле. Ура! А то уж было я ожидал, что она будет по тюремным правилам видеться с ребенком один час в день — мощная вообще схема!
То ли этот симпатичный жест объясняется логикой – в кризис все-таки лучше лишний раз не нервировать публику, то ли у decision maker's прошла амнезия, и они, наконец, вспомнили, что у них тоже была мать. Неважно – все хорошо, что хорошо кончается. Как бы то ни было, а это – громко говоря – некий шаг в сторону национального примирения. У нас ведь гражданская война до сих пор не окончена, белые и красные взаимно ненавидят друг друга, отсюда тотальное недоверие – как же можно доверять врагам! Или тем, кто им сочувствует.
Сюда же красиво ложится и учреждение новой прокремлевской правой партии. (Ее учредительному съезду и был сделан подарок в виде Бахминой, как раньше навстречу съезду КПСС выплавляли миллион тонн стали или выращивали миллион тонн кубанского риса.) Замысел красивый, сигнал сверху внятный: либерал-де вполне может быть патриотом и полезным обществу человеком. Конечно, это позитив. Увы, это не так романтично, как в случае с отвязной фрондой СПС. Но Чичваркин все же ближе к народу, чем Немцов, который мне невероятно симпатичен еще с тех времен, когда был губернатором в Нижнем, я к нему туда то и дело заезжал. И радовался, что вот есть же у нас такие политики – молодые, веселые, кудрявые. И порядочные: заметим, Ефимыч содержит и воспитывает всех своих детей от разных жен и подруг.
Но, как говорится, слишком далеки они от народа... Так пусть правая партия хоть в каком-то виде будет представлена наверху, чем никак. Я ожидал от начальства, что на прошлых выборах оно нарисует СПС недостающие проценты, чтоб протащить правых в Думу. Ну, куда ж без либералов? Это нецелесообразно – игнорировать нашего брата. Надо, надо сделать так, чтоб правые там представляли и светились… Подавали знак, наконец.
Но СПС тогда ничего не нарисовали. А еще и отпилили чего-то, подкошмарив слегка избирателя. И это понятно, ясно, доходчиво. Наверно, решили помурыжить, помариновать, подинамить, чтоб жизнь поняли. А после этого – пожалуйста…
Но в итоге вышло так, как я хотел; а это, не скрою, приятно! Еще насчет снижения градуса ненависти в обществе. Вот только осознал, что же именно меня раздосадовало в дебатах насчет Бахминой. Анонимные (боятся, значит, показаться? или стесняются? стыдятся?) злопыхатели попрекали ее защитников: что ж вы за нее, такую знаменитую, радеете, а вон сколько забытых бедных зечек, и за них никто не скажет! Так вот, я, наверно, пару десятков очерков напечатал как раз про выброшенных на обочину обитательниц женских зон. Они несчастные женщины по-любому; а самое, наверно, страшное, что они там с невероятной быстротой стареют, иные так сразу, моментом. Смотришь, бабе еще тридцати нет, а она уже пожухла и потухла, конец. Таково действие тюрьмы, одно из ее действий. (А может, и больше очерков на тему, в той моей книжке «Русские сидят», она, кажется, висит где-то в рунете; давно не заглядывал.)
Но главней другое. Понимаю, начальникам неохота громко вступаться за либералов типа Бахминой и тем злить левых радикалов – крайних патриотов, националистов, расистов и Арбатову, поскольку в сумме это явно большинство населения. Но тут возможен нулевой вариант: помиловать одновременно и Бахмину, и Буданова! За которого я, кстати, вступался в прессе не раз. Не могу сказать, что я сторонник убийства женщин или там член ДПНИ (организация запрещена в России), нет. Но это несправедливо – судить Буданова по законам мирного времени. Он все-таки убивал не в подворотне, а на фронте, будучи к тому же контуженным. (Кстати, наказаны ли виновные в том, что вовремя не отправили контуженного в тыл на лечение и реабилитацию?) Это не что иное, как двойные стандарты; в полемическом задоре я, раз так, раз для некоторых война — это все равно, что мир, и разницы якобы никакой, предлагал выдать Германии наших ветеранов, которые брали Берлин, а пусть у них возьмут сперму на анализ и поднимут старые жалобы изнасилованных немок. А сколько немецких детей убили советские летчики, бомбя Берлин?! Такое дело – война… Что б вы ни говорили, что б ни пели мне про гуманизм, вы все сами прекрасно понимаете: а на войне человеку позволено больше, и спрос с него меньше, чем в мирной жизни, и тут не надо лукавить.
Да! Именно так! Освободить обоих, и Бахмину и Буданова! Синхронно! Пусть люди радуются по обе стороны баррикад. Стабильность, про которую столько говорено, не бывает без баланса! (На самом деле Буданов, думаю, давно уже прошел по той же схеме что и Бахмина: «отстаньте и не спрашивайте, где он, поверьте, ему хорошо, а шум ему только повредит». Хочется думать, что и Ульман где-то там рядом, что его не отдали на расправу чеченцам, которые сегодня за Путина, а в бытность свою боевиками отличились похлеще всех наших полковников. Но теперь об этом уже можно сказать без стеснения, о том, что у Буданова все в порядке.)
Вот жалко, не успели, как было бы красиво – объявить о двойном помиловании полковника и бухгалтерши, героев наших дней взамен персонажей памятника «Рабочий и колхозница» (который куда, кстати, делся?) не в случайный день, но в праздник национального примирения, который был введен заместо годовщины октябрьского переворота! Или он, извините, уже отменен? Тоже не страшно: пусть вместо праздника национального примирения будут будни национального же примирения.
Так мы, может, постепенно догоним испанцев и поставим когда-нибудь общий памятник всем участникам гражданской, с обеих сторон. У испанцев хватило ума, хотя их гражданская кончилась намного позже нашей, и живых участников у них осталось куда больше.
Ну нешто мы дурней испанцев? Или гражданская так и будет продолжаться бесконечно, точнее, до последнего живого русского?
Этот последний сценарий, конечно, менее желательный, но, увы, более реальный.
