Цивилизация
Не исключено, что инфляция слегка притормаживает. Не потому, разумеется, что об этом объявил замминистра экономразвития Андрей Клепач: «Отмечается тенденция инфляции к замедлению». Такие заклинания, ежемесячно повторяющиеся, — как раз недобрая примета. Но есть и кое-что посерьезнее.
Индекс потребительских цен, долгие месяцы росший спокойно и уверенно, в июне как-то заколебался и в отдельно взятые недели слегка замедлял свой ход.
Дошло до того, что в некоторых товарных группах цены просто-таки снижались. Особые заслуги перед Отечеством у капусты белокочанной свежей. В середине месяца она буквально за несколько дней упала в цене на 13%, благодаря чему весь массив овощей и фруктов стал дешевле в среднем на 0,2%. Таковы, по крайней мере, официальные подсчеты.
Если этот капустный почин будет подхвачен достаточным числом других товаров и услуг, то мы можем стать свидетелями великого перелома — некоего, пусть и небольшого, замедления роста цен. А можем и не стать. Ближайшие недели покажут.
Замедлится инфляция или нет, но цена за это замедление уже заплачена. И немаленькая. Государственная машина нанесла серию мощных ударов по экспорту продуктов питания.
За первые четыре месяца этого года (более свежих данных еще нет) продажи за границу продуктов в натуральном выражении составили всего 60% от объема таких же продаж за такой же отрезок прошлого года. Особые успехи достигнуты в борьбе с экспортом зерна. За те же четыре месяца он был втрое меньше, чем в 2007-м. А в нынешнем апреле, можно сказать, и вовсе перекрыт, сократившись в тридцать раз против прошлогоднего. Российское сельское хозяйство, начавшее было превращаться в одну из главных экспортных отраслей, получило за это хорошую трепку.
Но поскольку лоббистский потенциал наших сельхозпроизводителей не так мал, то антиэкспортные действия властей занятным образом соединяются с антиимпортными. Поэтому ввоз продуктов питания из-за границы хотя и вырос в цене на четверть, но в натуральном выражении остался на прежнем уровне.
Самый свежий пример диалектического единства административных помех и бюрократических поощрений — госполитика на молочном фронте, подвергшаяся недавно творческому анализу под председательством опекающего сельское хозяйство Виктора Зубкова. Глава Минсельхоза Алексей Гордеев изложил план пресечения ввоза слишком дешевого сухого молока из Белоруссии. А начальник Роспотребнадзора Геннадий Онищенко выступил в неожиданной для себя роли покровителя свободной торговли, посоветовав российским молочным производителям торговать своей продукцией в розлив из цистерн. Надо думать,
не за горами такие же совещания по яйцу куриному, по сахару-песку, по маслу подсолнечному, а также по пшену и вермишели, которые в свое время так высоко подняли советское сельское хозяйство.
В отличие от отечественной еды, отчасти ограждаемой от внешней конкуренции, пусть и вышеописанными специфическими способами, на несъедобные товары уже просто махнули рукой. Применительно к ним защита отечественного производителя давно отступила перед массированными антиинфляционными закупками заграничных товаров. Такой способ борьбы с инфляцией выглядит нынче тем более заманчиво, что очередной скачок нефтяных цен резко улучшил российский платежный баланс и опять позволил безбоязненно наращивать импорт. Впрочем,
рост импорта в этом году происходил так стремительно, что новая порция нефтяного допинга была съедена уже к апрелю.
Именно в этом месяце темпы роста импорта (на 50,2% по сравнению с апрелем прошлого года) опять превысили скорость увеличения экспортной выручки (на 49,1%).
Отдать внутренний рынок импортерам — это большая жертва. Но сверх того инфляция получила и еще один удар, вроде бы вполне целительный. Все последние месяцы наши финансовые власти рапортовали о замедлении прироста денежной массы. Точнее сказать, прирост продолжался и даже был внушительным, но все же не таким, как в прошлом году. И это оказалось бы действительно серьезным достижением, если бы было результатом некоей собственной трезвой политики. На самом же деле это было результатом новой политики иностранных инвесторов, они же спекулянты. В нынешнем году в отличие от прошлого внешние «инвесторы» стали меньше ввозить в Россию своих капиталов для спекулятивных игр. Вот наша денежная масса и перестала разбухать.
В начале года был нетто-отток капиталов, в марте — апреле — приток, в мае приток примерно сравнялся с оттоком. И в дальнейшем придется либо зависеть от стадных метаний спекулянтов, либо ставить барьеры перед теми самыми внешними инвесторами, которых еще год назад с таким энтузиазмом зазывали к нам.
Впрочем, по инфляции был нанесен и другой удар, который в отличие от всех вышеперечисленных целил в болезнь, а не в симптомы. И действительно мог бы ее со временем приостановить. Если бы был узаконен, конечно. «Как видно из информации, представленной Минфином, ситуация не вполне благополучная. За первый квартал потрачено лишь немногим более 18% от общего объема годовых расходов…» — говорил премьер-министр Путин в начале этого месяца. А несколькими днями позже: «Реальное начало реализации программ затягивается… Это абсолютно недопустимая ситуация… Ведомствам, которые выделяют финансирование, — прежде всего это относится к Министерству финансов — нужно иметь в виду, что это не может быть способом переноса финансирования… Это не тот способ борьбы с инфляцией, который должен быть взят на вооружение…»
К сожалению, глава кабинета не уточнил, какой же способ борьбы с инфляцией он готов взять на вооружение. Временный секвестр бюджетных расходов, тихой сапой осуществленный Минфином, если и не замедлил рост цен, то, по крайней мере, не позволил им разогнаться еще больше. Но без поддержки сверху это всего лишь уловка, позволяющая отложить инфляционный всплеск на потом. И тут уже можно прочувствовать разницу между Путиным-президентом и Путиным-премьером.
Путин-президент держался золотой середины и поочередно ободрял то инфляционистов, то антиинфляционистов. Примерно как сейчас президент Медведев, в бюджетном послании которого призывы к сдерживанию госрасходов безобидно соседствуют с обещаниями их увеличить.
Что же до Путина-премьера, то он гораздо чаще настаивает на инфляционных акциях — огорчать лоббистов, сидя в этом кресле, довольно рискованно.
И в нынешнем месяце он заклеймил инфляцию только раз, лояльно солидаризовавшись с медведевским посланием.
А если вникнуть, так ведь не так уж и заклеймил: «Снизить инфляцию до однозначных цифр — важнейшая задача правительства в ближайшие годы…» А как же быть с годами, предшествующими ближайшим? Путин примерно так же хочет оттянуть на потом антиинфляционные меры, как Кудрин — раздачу денег на федеральные программы и прочие лоббистские начинания.
Инфляция уже достаточно разогналась, чтобы на всех начальственных этажах поняли, что надо как-то обозначить борьбу с нею. Но она еще не настолько разрушительна, чтобы переворошить весь муравейник, заставить искать крайних и попутно браться за реальные действия, наступая, если надо, даже и на чьи-то конкретные интересы,
А пока этого не произошло, власти тянут время, исполняют бюрократические танцы и жертвуют любыми без разбора вещами, которые для них абстрактны, — от будущего национальной экономики до благополучия рядовых людей.
Если инфляция сейчас малость притормозит, этот своеобразный этап нашей большой экономической политики затянется на неопределенный срок. Ну а уж если нет — то нет.
