Цивилизация
На мнение народа, в сущности, плевать с высокой колокольни. Тех, кто на этой самой колокольне, оно интересует только тогда, когда в той или иной степени совпадает с их собственным. Так что спартаковским «низам» не стоит обольщаться по поводу своей роли в операции «чемодан - вокзал - Рига» и устраивать ритуальные пляски вокруг сожженного чучела главного тренера Александра Старкова. А баннеры в защиту Дмитрия Аленичева можно везти в Питер, далее - везде. Может, увидят. Но скорее всего - нет.
Как-то пришлось мне защищать директора одного маленького театра. Театр был знаменитым, но пришел свой срок, уехал художественный лидер, разошлись пути его сподвижников, и директор бился за выживание с оставшимся контингентом. Звезд с неба не хватал, но и развалиться коллективу не давал. Контингент его, тем не менее, возненавидел - в основном за то, что не соответствовал высокому имени театра. И при поддержке общественности, которой тоже не давали покоя прежние прекрасные времена, директора начали есть поедом.
Его было за что не любить, ибо он отнюдь не был сосредоточием добродетели. Но меня, признаться, удивила не признающая никаких компромиссов злоба, исходящая от людей, ради которых он, собственно говоря, и жил. На все мои резоны (а есть ли альтернатива? а вы хоть на шаг вперед заглядывали?) свора отвечала смехом и улюлюканьем. «Наверху» услышали, потому что давно хотели это услышать. Заступничество не помогло и директора не стало.
С тех пор больше года никто в этом кресле не засиживался, каждый последующий директор вносил свой вклад, а окончательно доброе имя театра похоронил… специалист по строительству, посаженный «на царство» от полной безысходности... Что и требовалось доказать.
У театра и футбола много схожего, и не всегда эти параллели приятные. Нельзя исключить того, что со временем о Старкове будут вспоминать как об исключительно мудром человеке и высоком профессионале, причем те же самые люди, которые его и затравили (да и сейчас уже некоторые участники охоты быстро переориентировались - мол, не совсем к тому призывали).
Александр Петрович, справедливости ради, давал не много поводов им восхищаться, но свое дело знал и обеспечил результат, о котором более цельные команды, с налаженным хозяйством и поставленной игрой, могут только мечтать. За это его и вытолкали взашей, не имея сколько-нибудь внятной альтернативы. То, что вся эта во всех отношениях некрасивая история «Спартаку» еще не раз аукнется, сомневаться не приходится.
Война не сегодня началась, но конца ей не видно. Копыта споро землю роют, слюна вскипает у клыков, пощады никто не желает. Пожалеть стоит только тех, у кого, глядя на все это, болело сердце, и кто не призывал к немедленной расправе.
И «Спартак», естественно. Его больше всех жалко.
