Перемены без надежд

Итак, Дмитрий Медведев — избранный президент. Что принесет России его правление? В ближайшее время нас ждет лавина прогнозов по этому поводу. Некоторые первоначальные предположения можно сделать уже сегодня.

Прежде всего, Медведев — настоящий, а не марионеточный президент.

Те, кто считает Медведева путинской марионеткой, ошибаются. Довольно скоро он начнет показывать себя вполне самостоятельным руководителем.

В основе такого утверждения — как некоторая личная информация о Медведеве из заслуживающих доверия источников (свидетельствующая о том, что он предельно амбициозен и вряд ли способен устоять перед соблазном конвертировать огромную номинальную власть в реальную), так и наличие серьезной группы поддержки в лице представителей бывшей ельцинской семьи, которая, по сути, вела Медведева как своего протеже с самого его переезда в Москву на должность замруководителя аппарата правительства в конце 1999 года. По имеющимся сведениям,

экс-глава администрации президента Александр Волошин добивался того, чтобы после его ухода именно Медведев возглавил кремлевскую администрацию.

Непонятно, стоит ли считать простой случайностью тот факт, что объявление о выборе Медведева в качестве преемника прозвучало утром в понедельник, 10 декабря, 2007 года, тогда как последней официальной встречей Путина вечером в пятницу, 7 декабря, стала встреча с Романом Абрамовичем (информация об этом опубликована даже на сайте президента России).

Если представители бывшей ельцинской семьи действительно стоят за Медведевым, их бюрократические навыки и финансовые возможности будут мощнейшим подспорьем при быстром утверждении его административного авторитета. Технологии просты: постепенное выдавливание наиболее слабых сторонников Путина и перевербовка наиболее сильных плюс выдвижение на первый план новых назначенцев, которые лояльны власти, но не сумели удовлетворить свои амбиции при Путине.

К услугам Медведева будет и государственная медиамашина, которая в состоянии в 24 часа развернуться и начать рассказывать, что в путинские восемь лет в России далеко не все было так хорошо, а «вот теперь» нас ждет настоящий рывок в светлое будущее.

Через какое-то время возникнет новая диспозиция, в которой соотношение административных сил между Медведевым и Путиным будет совершенно иным, чем сегодня. Что будет дальше — пока говорить сложно, но уже довольно скоро (через год-два) разговоры о «слабом Медведеве» и «всевластном Путине» станут неуместными.

Однако

не стоит ждать от постепенно укрепляющегося Медведева быстрой либерализации политико-экономической жизни страны, как сейчас говорят, оттепели.

Хотя опция либерализации как главного инструмента политического самоутверждения для Медведева по-прежнему в силе, не стоит забывать, что она представляет собой серьезный риск для него самого. Ослабление контроля над прессой, политической жизнью, экономикой означают, прежде всего, расширение возможностей для конкурентов. Они не упустят возможности укрепить свои позиции посредством атак на власть, тем более что поводов будет предостаточно. Наверняка сыграет свою роль и то, что общество не могло не соскучиться по острой критике власти в прямом эфире. Вероятнее всего, Медведев просто побоится либерализации общества.

Не нужно рассчитывать и на улучшение отношений с внешним миром. Не исключено, что при Медведеве Россию ждет серьезное понижение международного статуса. Западные государства, по всей видимости, отзовутся о президентских выборах 2 марта в России скептически, а

дефицит авторитета у нового российского лидера и общественное мнение в странах Запада будут способствовать тому, что обращение с Медведевым будет менее церемонным, чем с Путиным.

Если нашу страну формально и не исключат из «восьмерки», то, по крайней мере, стоит ожидать увеличения числа встреч, проводимых в формате G7, и подчеркнутого приглашения Медведева лишь на отдельные мероприятия вместе с лидерами Китая, Индии и других государств.

Но дело даже не в «восьмерке»: как показывает история с объявлением независимости Косова, Россия со своей жесткой антизападной позицией оказалась в явном меньшинстве. Отказались признать независимость Косова помимо России и Сербии пока всего 18 стран, среди которых доминируют небольшие государства (Азербайджан, Армения, Босния и Герцеговина, Вьетнам, Грузия, Кипр, Киргизия, Молдавия, Таджикистан, Шри-Ланка) или такие государства, как Белоруссия, Боливия или Венесуэла. Крупные игроки на мировой арене, не представляющие Запад, — Бразилия, Индия, Китай, Мексика, ЮАР — не стали закрывать двери для Косова, заявив лишь, что озабочены односторонними шагами, и призвав добиваться согласия сторон (т. е. поступив так, как, вообще-то, следовало бы поступить России). Зато процесс признания Косова набирает силу.

Прецедент принятия важного решения без учета мнения России налицо, а неопытному во внешнеполитических вопросах Медведеву будет гораздо сложнее справляться с попытками игнорировать нашу страну и дальше.

К тому же есть и еще одна проблема: по имеющейся информации, Медведев попросту сторонится активных международных контактов. Серьезного опыта международных поездок и взаимодействия с мировыми лидерами у него нет: до конца 2005 года он работал на непубличных должностях, а в роли вице-премьера правительства занимался в основном внутренними российскими делами. Нельзя исключать, что этот недостаток опыта плохо скажется на статусе и интересах России в международных делах и позволит зарубежным лидерам свысока относиться к Медведеву и откровенно переигрывать его. Нет уверенности в том, что ему сможет помочь Путин-премьер: подавляющее число вопросов, исходя из официального протокола, будет требовать эксклюзивного участия главы государства.

Таким образом,

два главных мифа о Медведеве — о его либерализме и якобы прозападной ориентации — это не более чем мифы.

Медведев — типичный представитель новой русской бюрократии, которой не чужды плоды западной цивилизации, но чужды ее ценности. Внешне эти люди могут выглядеть вполне «цивильно»: носить одежду западных марок, свободно говорить на иностранных языках, слушать рок-музыку, но на поверку они являются типичными национал-консерваторами и убежденными сторонниками централизованной административной системы управления. К свободе и к Западу такие представители российской элиты относятся с недоверием, опасаясь конкуренции в широком понимании этого слова (от опасения потерять личные позиции в открытой политико-экономической среде до страхов перед очевидно более привлекательной западной моделью общественно-политического устройства).

Так чего же ждать от Медведева? Прежде всего, его надо начинать воспринимать как реального президента, по-настоящему управляющего страной. В то же время от него не стоит ждать демонтажа системы, сложившейся при Путине. Скорее всего, он продолжит использовать ту же модель эксплуатации страны бюрократией и близким к ней бизнесом, которая была выстроена при Путине, хотя состав действующих лиц может серьезно измениться. Перемены при Медведеве будут неизбежными, но надежды на изменения к лучшему пока вряд ли имеют под собой основания.