Разбалансировка власти

Онлайн-доступ к событиям – когда тебе в прямом эфире показывают хоть бомбардировку Газы, хоть аварию на Саяно-Шушенской ГЭС – имеет одну чрезвычайно развращающую особенность. Зрителю кажется, что он видит все. На самом деле он видит только картинку, а причину он почти никогда не видит, потому что причина не выясняется онлайн.

Причина выясняется позже, но к этому времени приходит новая картинка, и до причин уже дела нет. Этот эффект плох сам по себе, а если его еще и сознательно использовать для государственного пиара – дело вообще труба.

Авария на Саяно-Шушенской ГЭС случилась уже две недели назад, причины ее до картинки уже не доберутся, а зря: авария, как и всякий форс-мажор, высветила важные законы, по которым живет наше общество.
Закон Фальшивого Соцопроса, или в авторитарном обществе опросы общественного мнения не имеют никакого отношения к реальности.

Не то чтобы опросы врут — они именно просто не соотносятся с реальностью, как градусник за окном не может измерить температуру в комнате. Все население Хакасии ниже по течению, услышав об аварии, бросилось на горку, включая начальство. Большая часть этих людей на вопрос «доверяете ли вы Путину?» ответили бы «да»; они свято уверены, что Путин принес стабильность, восстановил вертикаль власти и защитил от грузинского геноцида наших граждан в Южной Осетии.

Еще раз: люди на опросах не врут. Просто сознательно они верят в одно, а подсознательно – в другое. Сознательно они обожают Путина, а подсознательно, в момент катастрофы, полагают, что если всех их смоет в Енисей, Путин скажет: «Они утонули».

Закон Чезаре Борджиа, или миф – всегда мультипликатор реальности.

Чезаре Борджиа вряд ли спал с собственной сестрой и вряд ли отравился собственным ядом. Но Чезаре Борджиа совершил целую кучу гадостей, и итальянцы XVI века приписали ему еще и эти. После того как Литвиненко отравили полонием, английская пресса начала приписывать России убийства чуть ли не каждого бомжа.

9 января 2009 года на Алтае разбился вертолет, на борту которого находился полпред президента в Госдуме Александр Косопкин. Скорее всего, пьяный Косопкин, стрелявший по краснокнижным архарам из автоматического оружия прямо с борта вертолета, поскользнулся и выстрелил внутрь, повредив управление; оставшиеся в живых охотники два дня грели друг друга сковородками, а глава республики, ради переназначения которого и была затеяна охота, был так перепуган, что боялся сказать, куда они полетели.
Вся эта история и без того достаточно мерзкая; однако на Алтае, где людей достали пьяные охоты с вертолетов, есть целый миф — миф о том, что охотники застрелили 28 баранов, что вместе с ними разбились две проститутки, — и в это не просто верят все в Кош-Агаче, но и рассказывают, что вот сами они это не видели, но вот сосед (брат, сват, друг) видел своими это глазами.

То же и на ГЭС. 17 августа спасатели Шойгу чудом, рискуя жизнью, трудясь за пределом выше человеческих сил, спасли двух человек, сидевших в воздушном мешке, колотивших ключом по трубе. Но к 19 августу слухи не воспевали подвиги спасателей. Слухи гласили, что на станции в воздушных мешках остались люди, а власти, сволочи, их не спасают.

Миф – всегда мультипликатор реальности. О Наполеоне будут рассказывать про Аркольский мост и про то, как он навещал чумной барак в Яффе (даже если он его не навещал). О нашей власти рассказывают, что она забывает людей в воздушных мешках, и самоотверженный труд спасателей не сможет переломить повседневную репутацию власти.

Закон социальной причины: причиной любой техногенной катастрофы на самом деле является государственное устройство.

Официально нам до сих пор не назвали причину катастрофы на ГЭС. Нам с первых дней твердят — «это необъяснимо» и «надо создать комиссию».

Это звучит очень странно, потому что есть свидетели катастрофы (люди на верхних отметках в машинном зале видели, как лезет к потолку ротор) и есть ее съемки. Практически все технари, с которыми я говорила, в первый же день заявляли: «разбалансировка турбины». — «А можно поподробней?» — «Можно. В СССР по пальцам можно было перечесть специалистов, которые умели делать балансировку турбины. Сейчас они вымерли. Гидроагрегат номер 2 отремонтировали, но не сбалансировали».

Будучи филологом по образованию, по имеющимся данным я легко могу воссоздать цепочку причин и фактов.
ГА-2 отремонтировали весной в «Силовых машинах», но после установки началась вибрация. Ему ограничили режим работы, но продолжали эксплуатировать, потому что все равно спецов нет, а из станции выкачивали деньги. Вибрация усиливалась; за день до аварии новую частоту в работе ГА-2 зарегистрировали сейсмографы. В понедельник приняли решение останавливать турбину. Но на станцию приезжало начальство. Останавливать турбину в аварийном порядке (то есть перекрыв верхние затворы) было бы позором, останавливали ее в плановом порядке, то есть вода продолжала поступать по водоводу. Как только обороты упали, турбина вошла в запрещенный режим работы (так волчок, который сам себя стабилизирует при высокой угловой скорости, начинает гулять на низкой), вдобавок некорректно сработала автоматика (часть заслонок упали, часть остались открытыми, и вода неравномерно ударила по лопаткам, создавая дополнительный крутящий момент), – и вот результат.

Возможно, я что-то излагаю неточно — ведь я филолог, а выводов комиссии еще нет. Но все, кто в сети, на форумах, в устном общении пытаются объяснить что произошло, говорят: «разбалансировка турбины». Если это неправда – пусть власть опровергнет эту версию. А власть либо говорит «мы будем изучать вопрос», либо произносит слова, которые подтверждают эту версию, но так, чтобы скрыть причинно-следственные связи и социальную природу катастрофы. Например, говорят: «турбина вышла на запрещенные режимы работы». Очень хорошо. А почему?

Техногенных катастроф не существует. Почти любая катастрофа – будь то Октябрьская революция, Чернобыль или Саяно-Шушенская ГЭС — имеет на самом деле социальные причины. В случае ГЭС этой причиной является технологическая отсталость (как герои фантастического фильма, мы не может полноценно эксплуатировать оставшиеся от советских предков сооружения) и потенциально катастрофическая ситуация, при которой государственная, то есть ничейная, ГЭС служит главным источником прибыли для частного «Русала».

Постфактум причины катастроф кажутся очевидными. И есть большая опасность, что вся путинская Россия, такая огромная, такая тяжелая, в которой технологическая деградация соседствует с болтовней о нанотехнологиях, разговоры о вертикали власти – с увеличением доли на взятки в каждом заработанном рубле, растущая геополитическая шизофрения — с полной потерей друзей и союзников, — что вся эта огромная, многотонная турбина власти пойдет вразнос и вылетит, как пробка, из обмотки генератора, не под влиянием внешних факторов, потому что внешние факторы такую махину сдвинуть не могут. А исключительно по причине разбалансировки.

И, когда весь этот многотонный государственный ротор, поднявшись в воздух, примется разлетаться над Россией, мало не покажется никому.