Как разделить дракона

Партия «Родина» на своем V съезде провела ребрендинг одновременно коммунистической, социалистической и ульранационалистической идеологий, доведя свое внешне пафосно-крикливое, а на деле весьма деликатное дистанцирование от власти до логического конца. Эта самая власть (без конкретизации тактико-технических характеристик и явок, адресов, паролей) была названа хвостом дракона. Драконоведению неизвестно, виляет ли хвост драконом, как хвост виляет собакой. Но в этой логике получается, что высшее российское руководство, то есть хвост, управляет тремя головами дракона: преступностью, коррумпированным государством и сырьевым бизнесом. На месте власти я бы обиделся…

В программном выступлении главы партии Дмитрия Рогозина, употребляющего метафоры, гиперболы и прочие виды тропов с пылкостью прокурора А. Я. Вышинского, а слово «нация» не реже, чем Б. А. Муссолини, обнаружилась еще одна логическая неувязочка. Государство, констатировал он, это собственность нации. Получается, что нация имеет права собственности то ли на хвост дракона, обреченного на погибель, то ли на одну из его голов (см. «коррумпированное государство»), которой тоже предстоит быть отрубленной чудо-богатырями «Родины». На месте народа я бы тоже обиделся…

Так и не разобравшись с метафорами, родинцы приняли стратегию партии, которая сильно отличалась от выступления лидера, и прежде всего стилистически. Стратегия — скучный и пустой документ в жанре ожесточенной борьбы «за все хорошее», даже без элементов плохо переваренного кейнсианства и радикального национализма, отличающего энергичную риторику лидера. Плод трудов интеллектуалов от «Родины» в этом смысле ни в какое сравнение не идет с работой мастеров этого всепобеждающего жанра — президентских спичрайтеров.

Впрочем, со времен успеха «Родины» на выборах декабря 2003 года от партии ждут не конкретных предложений по исправлению ситуации в отечестве и уж тем более не логики в выступлениях лидеров, а сугубо эмоциональных впечатлений. Для этого достаточно наступательной экспрессии лично Рогозина, который вовремя понял, что роль кремлевского Голема, контролируемого из центра управления полетами на Старой площади, не окажется электорально привлекательной в 2007 году, и перепрофилировал имидж партии. Она теперь делает вид, что существует абсолютно самостоятельно. Для центра же управления полетами теперь важно понять, останется ли рейтинг Рогозина регулируемым или он отправится в свободное плавание. Последний вариант для политической власти, выпустившей джинна эклектичного национализма из бутылки, далеко не самый блестящий.

Надо сказать, что рейтинг доверия лидеру «Родины» — один из самых подвижных. Последние замеры, по версии фонда «Общественное мнение», остановились на цифре 5. Что ниже, чем у Жириновского, Шойгу, Зюганова и, естественно, Путина, но выше, чем у большинства других политиков. Рейтинг колебался в последние месяцы от 3 до 6, поэтому следует признать, что Дмитрий Олегович остается в управляемой зоне. Собственно, то же самое можно сказать о популярных, но системных политиках, либо изображающих оппозиционность (Зюганов, Жириновский), либо эксплуатирующих при строительстве собственной пиар-стратегии естественные преимущества занимаемой должности (Шойгу).

Хотя, конечно, потенциал у Рогозина есть. Например, весьма оригинальное исследование «Левада-центра», в ходе которого политики разделялись на группы в зависимости от «рода занятий» (например, демократы, бывшие премьеры, губернаторы и т. д.), лидер «Родины занял первое место в кластере национал-патриотов, обойдя своих коллег Глазьева и Бабурина в рейтинге тех, за кого респонденты не против проголосовать.

Политтехнологическая конструкция, вызвавшая из небытия Рогозина, политика, на которого, казалось, навеки легла печать неудачника и маргинала, годного только для случайных альянсов и освоения пиар-бюджетов совместно с временными союзниками, была специально изготовлена для того, чтобы, с одной стороны, оттенить достоинства умеренности и респектабельности партии власти, и, с другой стороны, уязвить либералов.

Теперь «Родина», продолжая свое существование в межэлекторальном пространстве, позиционируется не благодаря положительной программе, а «от противного». «Родина» — это не то, что либералы, не то, что Чубайс, не то, что либеральные министры.

То есть не будь либералов, «Родине» не с кем было бы дискутировать и само существование партии оказалось бы под вопросом. И никакая неуемная популистская риторика Рогозина не помогла бы — сама по себе она слишком экстремальна, эклектична, несамостоятельна, чтобы принести лидеру социал-патриотов настоящую электоральную победу, на которую он явным образом нацелен.

Однако электоральная задача для политика в России — штука весьма своеобразная.

Речь идет не о победе на выборах как таковых, а о победе в гонке за то, чтобы в один прекрасный день стать преемником Самого.

И не просто преемником, а избираемым преемником. Разные политики по-разному двигаются к этой цели в конкурентной борьбе. Кто на посту министра, кто на ответственной должности в парламенте, кто в кресле губернатора, а иные, как Рогозин, в имитации свободного политического парения. У каждого свой дракон, которого непременно надо убить. Однако это непросто сделать, потому что все они, пользуясь риторикой лидера «Родины», находятся на хвосте дракона. А оттуда не дотянуться до жизненно важных органов Змея-Горыныча, этой русской тройки о трех головах, неделикатно рыгающей нефтью, газом и цветными металлами.