Цивилизация
Сало, сало! Я этот продукт вообще не предпочитаю, если вам будет угодно. Это вообще сказки, что хохлы все едят сало на завтрак, обед и ужин. Такой мы народ крепкий, что ли, увесистый, и бабы наши по всему миру гуляют, красотой знамениты, одна даже вот на Таити украинка живет, замужем там, раньше у меня штукатурила, а вот подхватила, он тоже толстый, как баклажан по цвету; дом-то дипломатический был… Но это ж не повод, что все сало прям обожают, правильно я говорю?
У меня сейчас работы тут нет, потому что я прокололся. Объекты делал три сразу, думал, что экономия выйдет. Я ж как считаю: баранам (ударение на последний слог), ну, рабочим моим, платить пока не надо, им же надо посылать домой, они ж тут за этим только приехали, правильно я говорю? А тут им не надо, им только покушать и иногда выпить, и чтобы жить где было. Потом-то я деньги отдал бы, конечно, они бы с капиталом домой поехали, так?
А то начинаются тут пляски с кувырками, потом из ментов их доставать; опять же если у барана (ударение на последний слог) деньги заводятся, он тосковать начинает, бабу себе норовит найти… Не, им в Москве платить вредно.
Жить-то я их устроил, один объект квартира была, они там нары себе сколотили, почти что десять человек разместил. Вода была, газ был, еду я им привозил, пиво даже, остальных на работу – с работы тоже сам возил, чтоб проблем не было.
Соседи подставили. Они заказчику нажаловались, что хохлы живут. Да я тоже, конечно, петуха дал, сам себе не прощу: оставил их без присмотра! Прораб мой, Владимир Николаевич, у него удар сделался, и прям на объекте лег.
Хоть и больной человек, но я считаю, подставил меня: целая пьеса разразилась – в Москве-то в больницу не берут, полис давай; и как его в Мелитополь поездом послали, а там невестка отказалась встречать, пока я деньги не отдам за его работу.
Скандал! Деньги я, конечно, не нашел так сразу, он на вокзале в медпункте лежал двое суток, ну потом она расплакалась, невестка, забрала старика. Выжил Владимир мой Николаевич, потом долго звонил, деньги требовал. Бормотал чего-то.
Ну это увлекся я. Не про то хотел… Что он-то не присматривал, заболел же, скорая, то-се, так бараны (ударение на последний слог) батареи с объекта продали итальянские, раковинку маленькую в сортир тоже, еще кирпич этот декоративный, хреновый, честно говоря, ну и наелись как свиньи, пьяные работу бросили, поехали туда, где нары у них. Бабы тут же...
Я ж натуру-то свою знаю, сам с этого начинал. Нам только волю дай. Работают-то они хорошо, качественно, умеют это дело, заказчики довольны, ну, может, иногда доказывать что-то приходится, ну я это научился, понятно я говорю?
Но Москва нам, хохлам, как тюрьма народов, правильно я говорю? Разгуляться хочется, а тут каменные джунгли и менты все время. Мои бараны (ударение на последний слог) мне жалуются: не выйдешь, в кино все хотят. А тут такая возможность. Да я еще уехал, пришлось на дно залечь, там по одному прошлому делу люди появились, опять про деньги стали говорить, мне неловко как-то было, ну, в общем, я отсутствовал.
Так я закончу, чтоб понятно было. Соседи вызвали наряд, ну я говорю, я же не знал, а когда мне позвонили, один там спрятался, не попался, он самый толковый из них по уму, электрик, я даже думал его двигать на место Владимира Николаевича. Я рискнул, вылез оттуда, где сидел, пошел баранов (ударение на последний слог) доставать.
Я ж человек, я за них ответственность все-таки несу. Как раз удалось уговорить третьего заказчика, чтоб он мне проавансировал деревяшки. У меня завод один в Архангельской области знакомый, я там дешево беру, мои заказчики знают это дело, поэтому спокойно деньги мне дают – ну, когда речь идет про деревянные изделия. На плитку, например, не дают и сантехнику тоже сами покупают.
Но ситуация-то была! Не мог я их бросить, потом бы я новых не набрал, а неумехи уже в Москве не нужны, теперь же борьба с качеством идет.
В общем, я за эти деревянные деньги выкупил их — кроме одного, каменщика. Он кого-то в Мелитополе убил, я просто не знал об этом, был в розыске по странам СНГ, начальник отделения мне так и сказал: извини, этого не продам ни за какие. Он говорит: мне за это почет выйдет, я ж не только за бабки работаю.
Ну, потом выяснилось, что и не он убил, а каменщика я все-таки потерял. Да теперь уж чего, прокололся я. Работы пока нет. Машину продал, жалко, мечтал о ней же.
Буду как-то всплывать, трое детей, ну я их пока в Мелитополь отправил. Родня вот прислала еду, картошку, сало то же самое. А куда деваться – ем.
