Цивилизация
Мы с сыном и так чуть опаздывали на урок скрипки, а тут еще — несмотря на субботу — встало наше Можайское шоссе. И так нам повезло, что мы оказались в самом первом ряду, прямо возле гаишника, который, собственно, и устроил пробку:
— Подполковника нашего пропускаете? – спросил его я, имея в виду президента России Путина.
В ответ толстый инспектор мой бросил меня, побежал скорей-скорей к перекрестку — выезду с Рублевского шоссе, вытянулся в тоненького милицейского курсанта с длинной шеей и отдал проехавшей машине с мигалкой честь по всем правилам. Потом снова надулся, унизился ростом и не торопясь вернулся на рабочее место, то есть ко мне:
— Ты что, знаешь Олега Валерьевича?
А дорога была по-прежнему перекрыта.
Я уж и понял, что главная магистраль Москвы остановилась не из-за президента Путина, и решил выяснить, кто таков Олег Валерьевич, стоивший примерно пяти тысячам сограждан как минимум утраченного времени. Оказалось, что это (полушепотом, с указательным пальцем у рта) замначальника чего-то областного, подполковник милиции.
Подполковнику Путину — никогда такого почета от ГИБДД. На его проезд, естественно, слетаются разные машины с проблесковыми маяками, иногда, глядишь, ребята посуетятся немного, как муравьи, но в струнку не вытягиваются и честь не отдают.
Совсем другое дело Олег Валерьевич. Он настоящий хозяин этой трассы. И в частных беседах со смехом так отвечает коллегам, которые в шутку обвиняют его в превышении служебных полномочий:
— Я подполковник. А подполковники у нас управляют государством.
Владимир Яковлев, бывший губернатор Санкт-Петербурга, а ныне заместитель председателя правительства, выступил недавно с идеей ужесточить Правила дорожного движения. Ему кажутся наказания за некоторые проступки чересчур мягкими.
Среди этих проступков – разворот через две сплошные линии. Что и говорить, серьезное нарушение правил. Но когда совершенно обалдевший от 40-минутного стояния автолюбитель, опоздавший всюду, куда собирался, – а пропускали, например, Олега Валерьевича, – решительно разворачивается через две сплошные и пытается хотя бы как-то выбраться из искусственно созданной пробки, тут его надо, конечно, посильней наказать. По максимуму – а не высовывайся. Все стоят, ждут, на себе чувствуют важность человека, во имя которого тратят время жизни, а тут нашелся самый умный и смелый!
Я далек от мысли, будто это нарушение не стоит наказания. Но в этой новой русской традиции видится трансляция на уровень покорного механизированного избирателя нравов, царящих во власти.
Мне с дворового детства известно, что самыми жестокими и изощренными мучителями младшей хулиганской группы всегда становятся наименее авторитетные представители банды подростков постарше. Шестерки, проще говоря. С мигалками – та же история. Я не имею в виду «скорую», пожарных и даже президента. Но шестерки, которым для самоутверждения надо безнаказанно ездить исключительно по встречной полосе, которым, видимо, в течение рабочего дня приходится бесплодными часами ждать в каких-нибудь приемных нужного человека, а нужный человек просвистит, проблескивая лысиной – и два часа псу под хвост... Так вот, надо же им как-то компенсировать понесенный моральный ущерб?
Самое-то во всем этом замечательное, что вот будут через десять дней выборы и пробочный страдалец безропотно пойдет и отдаст все, что у него есть как у гражданина, – свой голос — за тех самых шестерок, которые мешают ему нормально ездить. Разве что, может быть, почувствует в себе право, глядя на избранников, выехать на встречную.
Но тут его уже будет ждать верный пес Олега Валерьевича. Гаишнику же тоже, наверное, обидно: мимо едут люди, дела у них какие-то, жизнь, а он стоит, пропускает.
