Бунт против физиономий

Революция на Украине направлена против России лишь в той степени, в какой так считает сама Россия. Агрессивная же официальная российская пропаганда способна лишь усилить у российского обывателя чувство поражения и неполноценности.

После первой недели украинского кризиса очевидно лишь то, что он тяжелый. Тактические передвижения последних дней не сдвинули его с места: сегодня Рада принимает постановление об отмене выборов, завтра забирает его обратно. Регионы объявляют парад суверенитетов, а на следующий день выясняется, что это блеф и шутка. Cоседи шлют поздравительные телеграммы победителю экзит-поллов, а потом соглашаются на перевыборы. Переговоры с участием западных лидеров и тонкого дипломата Бориса Грызлова кончились ничем. Обе стороны выставляют друг другу «невыполнимые условия», обвиняя друг друга в том же.

У команды Ющенко перевес - крупный психологический и, видимо, не очень большой по конкретным голосам. Популярность Ющенко не такова, чтобы он мог считаться общенациональным лидером. Его преимущества пока хватило только, чтобы не допустить к власти Януковича - тот, кажется, признал свое личное поражение и больше не видит себя президентом Украины. Что бы ни разъясняли российские горе-стратеги украинского блицкрига, Янукович уже никогда не сможет убедить украинскую нацию, что он не вор волеизъявления народа. Эти штабисты даже не просчитывали революцию. Украина вам не Грузия, тут государство за себя сумеет постоять, вещали они с телеэкранов. Когда само это государство отвергло силовой сценарий - не столько даже как антигуманный, сколько как заведомо проигрышный, - и принялось разымшлять, с кем оно. Это ведь не то что Кремль уже все решил, а вы только вышли, значит, с совещания и демонстрируете с интеллектуальной высоты эксперта понимание политических пружин и гражданского общества в переходной стадии. То есть совсем по-другому смотритесь.

Грубая же российская пропаганда, хотя и пытается сегодня подстроиться под поражение заказчиков, только по ним и бьет. Казалось бы - если уж мыслить агитпропом, - нацию следует просвещать в том ключе, что проигрыш - это такой подвид победы. А не усугублять, наоборот, национальное представление о сдаче ключевого рубежа. Потому что никак иначе трактовать события в Киеве мобилизованное на борьбу с Западом общественное мнение не станет. Оно сразу рисует картину досмотра личной клади и багажа в пограничном пункте Шенгена аэропорта Борисполь. Ну и конечно, пресловутые натовские танки в Харькове. В аккурат, когда мы тут 60-летие Победы собрались отпраздновать с имперской помпой.

Глупо, конечно, отрицать разницу между прозападным политиком Ющенко и представителем постсоветского кланового капитализма Януковичем. За Ющенко националисты с запада, и ему действительно часто приходится спускать на тормозах антисемитские и антироссийские выходки союзников по коалиции. За Януковича русские и русскоязычный восток и юг. Но киевская революция не сводится к этому противостоянию запада и востока и по большому счету направлена против России лишь в той степени, в какой так считает сама Россия. Ведь, в сущности, это не что иное, как бунт против физиономий. Против нереформированного политического порядка проворовавшихся обкомов, против мордатых советских начальников, привычно врущих по поводу и без. Не случайно Путин был так популярен на Украине, пока в нее не влез, на фоне местной бюрократической элиты он выглядел современным просвещенным менеджером.

Но чем дальше, тем больше российских граждан отказываются считать Украину заграницей, осваивая ностальгию. К агрессивному киевскому демаршу Владимира Путина они отнеслись бы как к обороне наших территорий. Путин пришел в 2000 году с идеей осознания Россией своих границ, а внешняя политика стала его основным активом. Переключившись на продвижение российских интересов в СНГ, Кремль теперь в тупике своей новой линии: победа нашего ставленника в Киеве была бы воспринята как мера по восстановлению империи и усилила бы националистов; тем паче - переживаемый провал. Такова природа реакции - всякий толчок она добавляет к себе со знаком плюс. Только усиливая недовольство всегда чересчур умеренной политикой текущего момента и подталкивая власти к очередным ошибкам. Изоляционистская концепция тотальной самообороны делает слишком чувствительной и опасной любую неудачу.