От противного

Они отрекаются. Любя и не любя. Один за одним. Те, на кого раньше ставили. Те, вокруг которых на всякий случай стали виться клевреты и подпевалы. Те, на которых уже объявили негласную подписную кампанию по сбору денег. Те, с которыми связывали надежды прожженные карьеристы и против которых уже собирали убийственный компромат другие, не менее прожженные карьеристы, поставившие на других.

Теперь они говорят, что не хотят быть президентом России.

Первым начал сам нынешний президент. Он долгое время намекал. На что именно он намекал, никто толком так и не понял, но было интригующе. Потом он стал сочно шутить и отрицать. Восприняли за издевку и опять не поверили. Смотрели, эдак прищурив глаз: нет, что-то он такое мутит, на самом деле имеет в виду что-то другое.

Потом он перестал шутить и стал откровенно раздражаться и даже злиться: что же это они мне, блин, не верят? Сейчас все больше уже верят. Наверное, у него уже на лице написано, до какого черта он устал и ему все это надоело. Там же, на том же лице, написано и то, что он все для себя решил и ему совсем уже по большому счету все равно, как его собственные соратники решат проблему его преемника. Хотя, конечно, это вот последнее безразличие не следует преувеличивать. Все-таки за плечами у этого человека большая и профессиональная школа, в том числе и актерского мастерства.

И тут вдруг стали отрекаться соратники. Просто какого соратника не спросят – ну не хочет он быть президентом.

Первым, кажется, это сделал сенатский спикер Миронов. Мол, не буду хотеть становиться президентом этой страны. Ему почему-то веришь легче других.

Вторым стали пытать спикера палаты пониже. Его еще на одном очень популярном сайте про Владимира Владимировича иначе как андроидом не называют. Этот вроде однозначно не отрекся. Сказал: как партия, мол, решит. Словом, настоящий партийный мачо. Если, конечно, уже совсем у партии никого не останется, то его можно тоже выдвинуть. Однако президентские выборы все-таки как-никак остаются выборами прямыми, и посему там надобно чего-то перед избирателями, хочешь не хочешь, выкаблучивать. На истребителе хоть разок слетать. Или на подлодке сплавать. Или на танке сквозь мелкий кустарник ломиться, пристально вглядываясь вдаль сквозь летящую из-под гусениц древесную щепу и листву. На худой конец, можно чего-то сплясать на сцене. Справится ли наш андроид? Заведет ли он народ своим грустным взглядом? Или исполнит на бис кампанию «Оборотни в погонах-2»? Так она и первая как-то быстро и позорно сдулась. В общем, не знаю.

Пока кто-то гадал насчет электоральных шансов андроида, отрекся министр обороны. А этот вдруг с чего? Совсем уже непонятно. Причем, как назло, нашел где отрекаться – за границей. Причем в Америке. Тоже, говорит, не хочет вверх по служебной лестнице. Может, зря. Мужчина статный. Образованный. Языки знает и даже в экономике, говорят, разбирается. Живая какая-то струна в нем тоже, кажется, есть. Улыбаться даже умеет в телевизор. Хотя с ведомством ему, конечно, сильно не повезло. Оно, этого, того-с. Подгнивает как-то…

Не успел отречься этот протокандидат, как аж с самых югов донесся голос сосланного туда, аки Лермонтов, полпреда Козака. Тоже своего рода неожиданность. Я было уже, когда он стал настаивать, что ударение в его фамилии надо делать не на первом слоге, а на последнем, грешным делом подумал, что это не просто так, а из электоральных намерений. Ошибся. Он тоже не хочет этим всем править. Видимо, сильно впечатлился тем, чего насмотрелся на Северном Кавказе.

Едва пресса стала что-то там намекать на нового президента всех железных дорог, как отрекся и он. Теперь во всех интервью подчеркивает, что политикой не занимается. А как в президенты без политики пойдешь?

Короче, теперь выявился наконец простой и незамысловатый способ определить, кто же все-таки станет если не президентом в 2008 году, то по крайней мере заметным кандидатом на тех выборах. Метод называется «от противного». Для того чтобы получить ответ на интересующий страну и журналистов вопрос, надо теперь всего лишь, чтобы последние стали при всяком удобном и неудобном случае спрашивать всех сколь-либо известных политиков, чиновников, писателей, артистов и пр. простой и требующий однозначного ответа вопрос: а не хотите ли вы, любезнейший, в президенты?

Осталось спросить буквально пару-тройку десятков человек.

Начал бы я с губернаторов. Скажем, с краснодарского Ткачева. Просто спросить. Чтоб ответил или промолчал. Молчание его будет знаком согласия. Потом, скажем, красноярский Хлопонин. Потом посмотреть в женские глаза Матвиенке. Впрочем, журналисты каждого региона могут попытать своего местного вождя. Ни от кого не убудет.

Потом на всякий случай надо пройтись и по кремлевской администрации. Ниже заместителей главы опускаться, конечно, негоже, но ведь, надо признать, заместители эти (оба – Сурков и Сечин) – совершенно каждый по-своему замечательные люди. Они там так рулят-разруливают, так рулят, что почему бы им из тени в свет в конце концов не перелететь? «Наши» помогут. Зря, что ли, их строем ходить учат…

А вдруг все эти люди теперь публично откажутся? Может, даже притом в душе и против своей воли. Может, кто-то из них сильно в душе и хотел бы рвануть туда, ввысь к кремлевским звездам сквозь все тернии, но культура политическая российская сродни культуре азиатской. А там, в Азии, испокон веков было принято, что при живом правителе высовываться не принято и о своих амбициях вслух не кричать. Некоторые, особо изощренные правители, такие, как сирийский Хафез Асад, царство ему небесное, даже одно время прикидывались сильно больными. И, как только «заболевали», принимались пристально оглядываться вокруг, как бы с одра: кто там оживился-то? Ах, этот. Ну так и голову ему с плеч. Не Америка, чай, чтобы при живом правителе его хромой уткой выставлять и на его место примериваться.

Хотя в Америке этой года за два, не меньше, до очередных президентских выборов начинают уже потихоньку «высовываться» разные кандидаты, чтобы посмотреть на реакцию общества, обкатать кое-какие свои программные предложения, оценить в стиле боевых учений свои шансы у избирателей и спонсоров. Вреда от этого никакого. И хромая утка (президент, который досиживает второй срок и уже не может избираться) нисколько не обижается.

Из всей элиты покамест один только Касьянов Михал Михалыч осмелился. Четко и внятно сказать: хочу, мол, в президенты — и все тут. Его, надо признать, стали тут же немножко мочить. Но, нельзя не заметить, как-то так вяло, на хинштейновском уровне. Чтоб народ подумал, что он – гонимый. Он же, в свою очередь, стал что-то такое намекать, что, мол, надо власти дать больше парламенту и правительству. Чтобы это правительство, к примеру, даже силовиков контролировало.

Стоп. А кто у нас правительством будет ведать после 2008 года? Вряд ли Фрадков. Некоторые говорят, Путин будет ведать. Он, кстати, не говорил, что он правительством ведать не хочет и не будет.

А может, он с Касьяновым уже договорился и они теперь сценку на всю страну разыгрывают?

Да нет, бред все это. И вовсе не потому, что за этим вовсе нет никакой логики. По нынешним временам за любыми событиями вполне можно выстроить некий виртуальный либо натуральный заговор. Ибо конспирология – главная наука нынешней правящей элиты и важнейшее из ее же искусств. Порой так и вовсе кажется, что наука и искусство эти – единственное, чем она овладела вполне уверенно.

И все-таки бред это все по другой причине. По той причине, что у нас всегда говорят (либо отрицают) одно, а потом делают совершенно другое. Ровно то, что, к примеру, сами же и отрицали.

Ну это так, к слову. Выбирать все равно придется по все тому же принципу – от наиболее противного.