Цивилизация
Вот написал в прошлый раз о пользе злыдней – и на тебе. Сегодня у одного из них большие неприятности. И его даже жалко. Как бывает жалко тех, кого принято называть санитарами леса: мол, они хоть и убийцы-кровопийцы, но все ж свою, предначертанную свыше, функцию выполняют.
Дотошные инспектора нашли у Саддама Хусейна 11 пустых чушек из-под снарядов калибром 122 миллиметра и сильно заподозрили, что там недавно была внутри какая-то химическая зараза. А если бы они эти чушки не нашли сейчас, то нашли бы завтра или послезавтра. Или через год. И вообще искали бы до тех пор, пока не нашли. А если бы не нашли вовсе, то, похоже, подкинули бы. Потому как есть Мнение, что у Хусейна просто по определению не может не быть чего-то такого подобного страшного. С этим Мнением, разумеется, можно спорить, что-то там такое ему, этому Мнению, доказывать, приводить всякие разные аргументы как против, так и просто двусмысленные, но Мнение от этого быть не перестанет. Это Мнение совершенно непоколебимо как в своей звездно-полосатости, так и в том, что Саддам Хусейн, правитель страны Ирак, совершеннейший гад, констролит в тайне и в глубоком подполье жутко страшное оружие против всего мира, и потому его надо извести.
Но все дело в том, что вместо того, чтобы без суда и следствия вздернуть не полюбившегося вам человека на рее или применить к нему какой иной способ и форму линчевания (что было бы, согласитесь, куда проще), в современном мире, любящим называть себя цивилизованным, почему-то принято затевать страшную канитель — приглашать к подсудимому адвоката, прокурора и устраивать промеж них и перед ликом человека в судейской мантии некое ток-шоу. Вот и к подсудимому Саддаму послали инспекторов, которые должны были бы отыскать Улику, царицу политкорректных доказательств, которая как раз предметно бы доказала, что умозрительные впечатления о злокозненности описываемого злыдня имеют под собой самые что ни на есть веские юридические основания. Однако покамест все оборачивается не как лучше и законнее, а не пойми как.
Улики нет как нет. Неделю нет, две нет, месяц нет и так далее. Может, ее вообще нет и не будет. Отменяет ли это злокозненность Саддама, оправдывает ли его, превращает ли из исчадия ада во вполне себе нормального мужчину, жутко популярного не только в своей стране, но и далеко за ее пределами? Вряд ли. Делает ли его меньшим сатрапом, которому только дай волю, он изведет сам кого хочешь, а особенно евреев? Ничуть не бывало. А как тогда быть с юридическими основаниями и приговариванием оного злодея к искоренению? Совершенно непонятно. Потому как таковых доказательств нет, а есть одни только ощущения.
Вопрос такой: могут ли даже самые сильные, стойкие и проникнутые благородными целями ощущения стать основой изведения международного злыдня путем проведения против него маленькой, но победоносной войны? Нет, ни в коем случае, скажете вы, будучи воспитанными в духе уважения презумпции невиновности. И будете совершенно, подчеркиваю, совершенно правы.
Но только почему вы полагаете, что ответ на этот вопрос существует только в заведомо и однозначно отрицательной форме? Почему не может быть иной системы координат? Ведь в мире все нынче так сильно переменилось. Слишком много людей ненавидят слишком много других людей только лишь потому, что им не нравится их богатство, образ жизни, манеры поведения и, еще главнее, то, чему они молятся. Но ни один прокурор в мире в рамках политкорректного ток-шоу не сможет доказать ни одному «зрителю» в мантии, что это само по себе предосудительно и требует наказания. Как, спрашивается, с этим быть?
Это что же, получается тогда, спросите вы в ответ, что надо, руководствуясь одними лишь звездно-полосатыми ощущениями, возникшими на основании осознания полного своего звездно-полосатого величия, мочить тех или иных, не вписывающихся в требуемые рамки злыдней-ослушников почем зря? В принципе, отвечаем, можно бы и так, потому как в противном случае в мире, где нет ни одного «авторитета», которого бы все чтили и уважали, боясь ослушаться, окончательно бы исчезло подобие какого-то порядка, и миром бы стали править по сути не приличные люди, а отмороженные изгои, шантажирующие всех именно этой своей отмороженностью.
С другой стороны, если мировой «прокурор» начнет раздавать тумаки налево и направо всем тем, кто не хочет и не встраивается в предписанные нормы поведения, то чем он лучше тех же самых сатрапов, которых пытается «строить»? Только тем, что у «прокурора» цели благородны, а у сатрапов нет? Допустим.
А допустив, представим, что будет после того, как Саддама свергнут – легко и непринужденно, перебив попутно еще несколько тысяч народу. Станет ли ныне контролируемая им на все 100 страна средоточием стабильности, процветания и порядка, а главное – олицетворением самого что ни на есть дружеского расположения к Западу? И разделят ли такое «расположение» еще примерно 500 миллионов арабов, которые и сегодня не в восторге от «прокурора»? Опять же – вряд ли. То есть будет заведомо хуже и тревожнее, а число злыдней будет множиться день ото дня.
Остается Бушу-сыну лишь одно — возлюбить Саддама, как себя самого, заставив поверить в то, что он не злыдень никакой, не сатрап и не убийца, а его самый закоренелый друг. Практически с детства. А если и злыдень – то необычайно полезный. И не только потому, что все в мире относительно, но и потому, что абсолютного Добра, как выясняется, не бывает, а от попыток его отыскать или добиться делается всем только хуже.
