Цивилизация
В чеченской войне наконец-то явился смысл. Но не тот, который провозглашался всегда: «восстановление конституционного порядка», конечно, может прикинуться неким официальным «смыслом» для всяких там советов политкорректной Европы, но стать подлинно народным, понятным и доступным Смыслом в подлинном (извините за тавтологию) смысле этого слова, конечно же, не может. Потому как не забирает оно русскую душу: слишком уж мудреная цель, слишком громоздка словесная конструкция фразы, которую запросто так не прокричишь на параде-демонстрации в знак единодушной поддержки или на пьяном митинге на кухне с друзьями. Слишком непонятно русскому уху это нечто холодно-студенистое – «конституционный порядок». Что такое это «конституционный»? Когда давно известно, что у нас может быть либо ва-а-а-ще по-р-р-р-р-я-док с ударение на раскатистом «р» и непременным добавлением «мать вашу так!», либо же бардак – с добавлением примерно того же, по вкусу. Так что эта юридическая жвачка – не про нас.
Но, с другой стороны, это вовсе никакой и не человеконенавистнический «смыслище» типа вырезания до пятого колена всей чеченской национальности с последующим выселением в места не столь отдаленные всех шестых, седьмых и десятых колен. Все же времена не те, да и силы – тоже. Впрочем, не так: не столько времена «не те», сколько силы, а были б силы — времена бы подстроились, не хуже телепознеровских.
Как всегда о смысле первым проговорился президент. А кто еще может у нас проговориться о некоем большом смысле? Только самый умный по должности. На недавнем совещании на местах (в Майкопе) он пригрозил нерадивым чиновникам, которые не будут его слушаться, не будут восстанавливать «досрочно в срок» порушенное наводнениями, прочими стихийными бедствиями и собственным воровством народное капиталистическое богатство, «повышением» по службе в Чечню. Вот вам и весь смысл. Переводится как «ссылка».
И означает сие, что Российское государство вошло нынче в качественно новую историческую стадию своего развития, при котором перманентная война в Чечне – это настолько нынче наше все, насколько для Америки 19-го века был Дикий Запад, «граница», она же — фронтир. Только, разумеется, с обратным знаком. Если «граница» была тем самым предохранительным клапаном, в который вырывалось на беспредельную свободу все то, что не могло мирно интегрироваться в жизнь на уже прочно освоенных территориях и штатах, то Чечня – это последний рычаг воздействия на нынешнюю номенклатуру из разряда так называемых административных. Тех самых, которые через раскатистое «р» и с добавлением «мать вашу так!», а не через так называемый электорат (это когда на выборах прокатывают не справившихся с работой).
Николай Первый, который Лермонтова на Кавказ спровадил, был по сравнению с Владимиром Владимировичем подлинным счастливчиком. Хочешь – в острог сажай, хочешь — на каторгу отправляй, а уж для ссылки годилась практически вся территория необъятного царства дальностью начиная от 100 верст от двух столиц и дальше.
А сейчас – куда прикажете ссылать? Это печально. Это почти что общенациональная катастрофа: ссылать в России стало решительно некуда!
В Сибирь теперь не сошлешь: там нефть, все те же пушнина, рыба, лес. То есть – богатства не только восполняемые, но и посконно удобные к разворовыванию. Сослать туда дурного чиновника эпохи русского рынка – все равно что определить козла на охрану капусты. На сельское хозяйство – опять же не сошлешь. И все по той же причине: есть что взять. Не сошлешь казнокрада-«боярина» и за границу послом, как какого-нибудь князя Курбского: тут же, не моргнув, организует чисто семейный офшорный бизнес: хочешь — на оружии, хочешь — на пальмовом масле, а то и вовсе на совершенно для других, иноземных «бояр» кажущемся ровном месте. Даже на берег Берингова пролива, что отстоит за многие тысячи километров от всех известных в России черт оседлости – и то не сошлешь. На Чукотке – и притом добровольно (подчеркиваю – совершенно добровольно и вложив в эту затею изрядные собственные сбережения) — воцарился на ПМЖ некий человек по фамилии Абрамович, чьи предки о таком поселении потомка Израилева не могли подумать даже в самом страшном сне.
И вот слава Богу, что остался Кавказ и осталась кавказская война. Война, которая может сослужить нынешнему правителю поистине неоценимую пользу.
А то чем ведь, в сущности, Владимир Владимирович может вразумить-застращать нынешних нерадивых «бояр» (чиновников, губернаторов и прочих национал-президентов), чтоб не озоровали и колебались вместе с вертикалью такой нынче не грозной власти, а не поперек ее? Да почти ничем. Если, конечно, не считать государевым вразумлением грозное зыркание очами и поигрывание желваками на прилюдных чиновничьих посиделках и в процессе инспекционных выходов в народ.
Снять – практически не может, поскольку они выборные. Посадить в острог – тем более. По той же причине. Остается, в сущности, унизительный и мелкий для настоящего русского правителя (учитывая стойкий дух исторических традиций) путь предвыборных махинаций. Пытаться кого-то там из местных сатрапов уморить в судебных тяжбах или обсчитать на какие-то жалкие проценты – какое же это все-таки скучное занудство, ну никак не сравнимое с самодержавным оргазмом от публичного сажания на кол, отрубания голов, порки или заливания в глотку ослушника расплавленного свинца. Да и даже если удастся снять кого с невыборной работы – тоже ведь внакладе не останутся: пойдут в бизнес и заживут новой счастливой и сытой жизнью. Хотя почему, собственно, новой? Старой.
И с чего, спрашивается, они будут бояться такого президента, и как долго они будут делать вид, что они как бы немножко его все же боятся? А какое на Руси без страха правление? Так – ерунда какая-то. Демократический бардак.
И вот теперь президент грозится «ссылать» в Чечню. На повышение. Мотивация проста, как приговор всякой потенциальной солдатской матери (из тех, что вообще берут эту проблему в голову) всякому российскому недорослю: не поступишь в институт — загремишь в армию. Не справишься с последствиями наводнения – поедешь в Чечню министром. Как говорится, замучаетесь там свою «Мцыри» писать под перестрелки басаевых с кадыровыми. Воровать, конечно, и там изрядно имеется. Но все же и риск для жизни, согласимся, не мал. И появляется в том величайший стимул чиновничьей прыти и исполнительности – боязнь ссылки, страх перед государевой расправой.
Одна беда – уж слишком мал наш «фронтир». На всех, кто достоин ссылки, не хватит. Стало быть, не получится и очищения нации. А получается тут некая развилка. Либо надо срочно и крупно расширять масштабы «боевых действий» и, соответственно, число горячих точек, чтоб в стране было чем пугать нерадивых подданных – Чечней, лагерями, цензурой, запретами на профессию, острогом, смертной казнью с конфискацией, вообще – Р-р-р-ежимом. Либо переходить к неким непривычным нормам правления, чтобы чиновник боялся не ссылки, а чего-то иного. Скажем в полубреду – мнения избирателей. Впрочем, нет не надо утопических фантазий. Лучше все же всех послать. На Чечню!
