Цивилизация
21 февраля в Независимом пресс-центре была созвана пресс-конференция, посвященная арт-группе «Война», члены которой Олег Воротников и Леонид Николаев до сегодняшнего дня томились в питерских «Крестах». Формальных поводов для ее проведения было два: сегодняшнее рассмотрение дела об освобождении активистов и выдвижение арт-группы на премию «Инновация» за акцию «Х…й в плену у ФСБ». Для обсуждения этих важных вопросов НПЦ пригласил опального куратора «Запретного искусства» Андрея Ерофеева и его тезку искусствоведа Ковалева.
Помочь с юридической оценкой вызвались правозащитники из центра «Мемориал» Анна Каретникова и Стефания Кулаева, а также Александр Верховский – директор информационно-аналитического центра «Сова».
Основное внимание, как и ожидалось, забрали на себя искусствоведы. Тем паче что Ерофеев не понаслышке знаком с тем, как проходит судебное преследование искусства. Ковалев, в свою очередь, был приглашенным защитой экспертом на процессе по «Запретному искусству», а сейчас может стать свидетелем защиты на процессе по делу об акции «Дворцовый переворот».
Главной темой обсуждения, как водится, стали сомнения в том, считать ли акции «Войны» искусством и – более глобально – что такое искусство вообще. Член жюри «Инновации» Ерофеев, разумеется, отнес акции группы «Война» к этой области человеческой деятельности по умолчанию, добавив, что они являются самыми известными произведениями русского искусства 2010 года. В ответ Ковалев на правах независимого эксперта посетовал, что доказывать суду принадлежность акции к искусству – весьма странное занятие. «Весь мой научный аппарат ломается, поскольку он для этого не приспособлен», — признался критик.
Однако, сменив на глазах у журналистов личину искусствоведа на образ гражданина, Ковалев заявил, что если бы обвиняемым «влепили 15 суток», то и разговаривать было бы не о чем. «Уголовное преследование кажется мне чрезмерным», — объяснил он свою позицию.
Правозащитникам оставалось только помалкивать, тем более что искусствоведческий спор все больше переходил в беседу об общечеловеческих ценностях с привлечением близких обоим специалистам примеров. Так, Ерофеев провел параллели между «Войной» и «бульдозерной выставкой» 1974 года в СССР, а Ковалев вспомнил, что лишь очень немногие художники в Советском Союзе преследовались в уголовном порядке – в отличие от литераторов. В результате рассуждения привели его к предложению выдать «Войне» премию «Инновация» без всяких голосований, и тут уже Ерофееву пришлось пойти на попятную. Куратор сообщил, что премия – дело серьезное, голосование открытое и аргументированное, а жюри солидное и независимое, поэтому вся процедура должна быть соблюдена. «Премия – это не сострадание», — подытожил он, и коллеге-оппоненту пришлось с ним согласиться. Дабы закрепить свою позицию, Ерофеев напомнил, что всё искусство XX века конфликтно и провокативно, и ничего локально петербургского или российского в акциях «Войны» нет.
Когда искусствоведы худо-бедно пришли к консенсусу, наступило время выступлений правозащитников.
Члены «Мемориала» немедленно сообщили, что после публикации в «Газете.Ru» интервью Олега Воротникова ему ужесточили режим заключения и центр сейчас решает, стоит ли признавать активистов «Войны» политическими заключенными. «Гражданскими активистами» членов «Войны» уже признали, а если «Мемориал» признает их еще и «политическими заключенными», то будет обязан оплачивать членам арт-группы адвокатов и «помогать ребятам другими способами».
Здесь вновь вступил Андрей Ерофеев, почувствовавший потребность дать не только искусствоведческую, но и эмоциональную оценку тому, что происходит с активистами «Войны». «Проявить к художникам такую жестокость, просто мстить им, пытать… У Олега Воротникова, как он сам пишет, просто отнялись руки, он не чувствует своих рук», — в сердцах заявил Ерофеев и призвал Министерство культуры задуматься, что происходит с людьми, которые олицетворяют российскую культуру за рубежом.
Кроме того, он считает, что это не единичный случай и имеет место целая серия действий правоохранительных органов против культуры.
Впрочем, теперь искусствоведам и правозащитникам пора переключиться с Олега Воротникова на Леонида Николаева. Уже после окончания пресс-конференции стало известно, что петербургский суд освободил Воротникова под залог. Сумма залога составила 300 тысяч рублей. Ходатайство об освобождении второго фигуранта дела будет рассмотрено судом в четверг, 24 февраля.
