Цивилизация
В четверг после суточного перерыва в Мосгорсуде продолжились слушания по делу обвиняемых в убийстве зампреда ЦБ Андрея Козлова. На этот раз в суд не явился адвокат главного обвиняемого Алексея Френкеля Виктор Паршуткин. Впрочем, подсудимый не возражал провести процесс только с назначенным на предварительных слушаниях защитником Натальей Кирсановой.
Первым прокурор Гульчехра Ибрагимова вызвала на допрос очевидца преступления. Работник Центробанка Вячеслав Квасников, который играл в футбол с Козловым и другими сотрудниками ЦБ в спортклубе «Спартак», сообщил суду присяжных, что 13 сентябра 2006 года, как обычно, они собрались к 19.00 мск на тренировку. После игры Квасников пошел искать своего приятеля, который обещал подвезти его до метро, и вышел к парковочной площадке перед «Спартаком». Было это около девяти часов вечера. Впереди, направляясь к своему синему «Мерседесу», шли Андрей Козлов и его водитель Александр Семенов. Квасников в поисках машины друга повернул налево, и в это время услышал «какой-то шум». Обернувшись, он увидел, как к Козлову бежит человек с вытянутой рукой.
«Раздался хлопок. Козлов осел. Я не сразу понял, что происходит – от меня он был заслонен спиной Семенова, который, как мне показалось, пытался оттолкнуть нападавшего, — заявил свидетель при полной тишине. — Тут раздался еще один выстрел, и Семенов пошел в сторону «Спартака». Он держался за грудь, а изо рта хлынула струя крови».
Семенов дошел до входа в клуб и там упал замертво. Стоявшая во дворе группа спортсменов и Квасников «зашли в фойе» и не выходили оттуда до приезда милиции и «скорой». Преступников, а их было двое, Квасников заметил еще до нападения. Они стояли на другой стороне дороги, которая проходит рядом с автостоянкой спортклуба.
Описание было очень скупым: оба среднего роста, среднего веса, среднего телосложения, не пожилые, в черной одежде, без масок.
При этом Квасников ссылался на темное время суток и на то, что особо этих людей не рассматривал. Защита долго выясняла освещенность места происшествия: на здании клуба установлен один прожектор, который не охватывает полностью площадку перед строением.
О втором участнике преступления очевидец ничего не мог сообщить. Он лишь уточнил, что выстрелов было как минимум три, а нападавшие побежали налево, где были кусты, деревья, к Малой Оленьей улице. Один из подсудимых, Алексей Половинкин, который, по версии следствия, является исполнителем преступления, пока допрашивали свидетеля, делал какие-то заметки в большой тетради для конспектов. Не переставая писал и Алексей Френкель.
Следует отметить, что на предварительном следствии работники прокуратуры заявляли, что свидетелей убийства нет. Тем не менее, гособвинитель пригласила в зал второго очевидца событий вечера 13 сентября 2006 года – 24-летнего Геннадия Андреева, который заявил, «что он был свидетелем того, как преступники скрывались с места происшествия».
Когда чуть позже адвокат Бориса Шафрая Гари Мирзоян спросил, почему он решил, что это преступники, Андреев ответил: внутреннее чутье. В день убийства свидетель с тремя приятелями выпивали на трибунах недостроенного стадиона, который прилегает к «Спартаку». По показаниям свидетеля, они, услышав два хлопка, поднялись с третьего уровня трибуны на пятый, чтобы посмотреть, что произошло. «Двое бежали по пустырю к забору возле набережной реки Яузы. На стыке железного забора с бетонным они перепрыгнули через него, и направились к улице Олений Вал», — рассказал суду Андреев. Через 15 минут друзья спустилась вниз, где от милиционера в оцеплении узнали об убийстве.
Описать бежавших Андреев также не смог, ссылаясь на сумерки и расстояние – 100–150 метров.
Защита подсудимых своими вопросами также ставила под сомнение, что этот свидетель может быть полезен суду. Долго выясняли расстояние от трибун до самого «Спартака», качество зрения свидетеля и сколько банок коктейля тот успел выпить этим вечером. Впрочем, многие вопросы судья Наталья Олихвер отклонила, как «не имеющие отношения к делу» и «дублирующие», а в половине второго председатель суда объявила перерыв. До того, как все вышли, она успела заявить, что следующая неделя короткая и традиционного перерыва на среду не будет. Защита и подсудимые были очень недовольны этим.
В фойе Мосгорсуда потерпевшая сторона посетовала на то, что в суде присяжных не озвучивают характеристики.
Если бы рассказали как о личности Козлова, так и подсудимых, то многое бы прояснилось. «За теми, кто на скамье подсудимых, такой шлейф…», — не договорил адвокат. (По всей видимости, речь шла о Половинкине и Прогляде, которые были ранее осуждены за разбой и угон).
Самым интересным и долгим оказался в тот день допрос экономического обозревателя агентства «Прайм-ТАСС» Анны Граник. Она рассказала суду, что «по роду своей деятельности была знакома с Андреем Козловым 8 лет». Она знала, что тот занимает пост зампреда ЦБ и возглавляет комитет банковского надзора. Тут свидетель перешла к самому интересному. По словам Граник, в конце июля 2006 года Козлов показал ей анонимное письмо.
Инкогнито, по словам свидетельницы, в частности, сообщал, что «есть группа лиц, которая ни перед чем не остановится, вплоть до физического устранения Козлова». В этой группе упоминались «ВИП-банк» (руководитель Алексей Френкель. — «Газета.Ru»), банки «Ореон» и «Европроминвест».
В письме указывалось, что их лишили лицензии и владельцы не получают прибыль, «они готовы на всё». Козлов не знал, кто написал это письмо, хотя автор намекнул, что они знакомы, и их представлял друг другу «высокопоставленный чиновник, который сейчас находится не у дел». По словам Граник, Козлов хотел отдать письмо главе ЦБ.
Также свидетель показала, что Козлов и до письма высказывал мысли, что его могут убить. Угрозу он связывал исключительно со своей надзорной работой в банковской системе России.
На вопрос, знает ли свидетель Френкеля, Граник ответила утвердительно: видела два-три раза на банковских конференциях. Граник даже вспомнила случай, когда Френкель ждал Козлова, чтобы поговорить о включении «ВИП-банка» в систему страхования вкладов.
И тут прокурор задала своему свидетелю неожиданный вопрос: «Кто такой Альтшулер?». Граник ответила, что это совладелец «ВИП-банка». Адвокат Кирсанова начала возражать, заявляя, что это не имеет отношения к делу. Но Ибрагимова ее осадила: «Альтшулер тоже проходит по этому делу, кстати, как свидетелем обвинения, так и защиты. Госпожа Кирсанова плохо знает материалы дела». «Коллега…», — начала было Кирсанова. Но Ибрагимова отрезала: «Я вам не коллега». «Если Альтшулер проходит свидетелем, то ему лично и следует задавать вопросы», — все-таки закончила Кирсанова.
Пока шла борьба в части дела, касающейся Френкеля, Белокопытов угощал своих соседей по скамье шоколадом, Шафрай и Аскерова, улыбаясь, о чем-то переговаривались. Свидетельница продолжила говорить.
Отвечая на вопросы защиты, журналистка рассказала, что летом 2006 года на конференции в Сочи Козлов ей пожаловался, что один из фотографов много его снимает. На вопрос зампреда ЦБ, с какой целью он это делает, папарацци ответил, что «это мне заказали», и указал в сторону группы людей, из которых Козлов никого не знал
Адвокатов очень интересовало, почему Козлов так часто делился с Граник своими проблемами. Судья отклоняла подобные вопросы один за другим. Но защита не отступала. В итоге выяснилось, например, что анонимное письмо Козлов показывал Граник в Охотном Ряду за столиком в кафе. Прокурор Ибрагимова не выдержала и заявила суду, что адвокаты выясняют «мелкие моменты, пытаются опорочить свидетеля и ее показания». После словесной перепалки между обвинением и защитой вопросы и ответы продолжились.
По словам Граник, в последний раз она видела зампреда ЦБ накануне его смерти. 13 сентября за час--полтора журналистка знала, что Козлов поедет играть в футбол — тот сам сообщил ей это по телефону. К адвокатам присоединился Френкель и, назвав несколько девятизначных номеров телефонов, спросил уже порядком уставшую морально и физически Анну Граник: «Известны ли вам эти номера?» Та ответила: «Я не запоминаю номера телефонов». После этого уже судья обратилась к присяжным с заявлением, что коллегия не должна обращать внимание на эти факты «при вынесении окончательного решения по делу».
Далее Ибрагимова представила суду орудия преступления и результаты баллистической экспертизы. Возле того самого бетонного забора, через который перелезли преступники, были найдены два пистолета, из которых стреляли в Козлова и Семенова.
С места преступления были изъяты 3 гильзы, пуля и «предмет цилиндрической формы», который, как позже выяснилось, оказался глушителем — он слетел с пистолета «Байкал» в момент стрельбы. Второй самодельный пистолет нашли с глушителем.
Появление вещдоков несколько оживило коллегию присяжных, особенно мужскую ее часть. Прокурор показывала всем оружие и даже давала подержать. Особый интерес к пистолетам проявил и Френкель. Он вскочил с места и потребовал, чтобы ему тоже показали поближе. Шафрай, Погоржевский и Белокопытов также прильнули к бронированному стеклу, всматриваясь в оружие. Лишь Аскерова и двое предполагаемых исполнителей убийства – Половинкин и Прогляда – остались равнодушными к орудиям преступления. Под конец рабочего дня гособвинитель зачитала протокол осмотра кабинета Андрея Козлова, где и было обнаружено анонимное письмо с предостережением. Конверт был с логотипом международной службы TNT и пометкой «Строго конфиденциально». Ибрагимова не стала читать все письмо в 25 печатных листах. Отдельные отрывки подтверждали показания, данные журналисткой Анной Граник.
Было озвучено пожелание одного из членов той самой группы заговорщиков, которая могла решиться на «физическое воздействие»: «Если бы Всевышний прибрал Козлова к себе».
В пятницу обвинение намерено представить еще свидетелей, огласить результаты судебно-медицинской экспертизы и осмотра одежды убитых.
