Цивилизация
С приходом европейцев развитые доколумбовы цивилизации Северной и Южной Америки — цивилизации майя, ацтеков, инков, чибча (на территории нынешней Колумбии) и чиму (последних, занимавших север современного Перу, к приходу испанцев уже завоевали инки) — к исходу XVI века прекратили свое существование. Момент коллапса американских цивилизаций, чье культурное и духовное наследие дошло до нас в одних обрывках, неплохо исследован историками по письменным источникам, оставленным колонизаторами, а также данным археологии. Но ни первые, ни вторые не позволяют оценить такой важный для этой истории параметр, как реальные демографические последствия европейской экспансии.
Оказались ли они в XVI веке такими же катастрофическими для коренных американцев, как исчезновение целых государств, перестройка экономики, насаждение другой культуры и деградация социальных структур?
В определенный момент выяснилось, что письменная история и археология рисовали здесь картину, совершенно противоположную той, которую удалось получить при реконструкции демографической истории до- и послеколумбовой Америки с помощью генетики, сравнивая накопленные изменения в нуклеотидных последовательностях в митохондриальной ДНК (мтДНК) современных коренных американцев с мтДНК их предков (точнее, их прапрабабушек, так как митохондриальные гены передаются только через яйцеклетку от матери к дочери, в сперматозоидах митохондрий нет).
Так как большему размеру популяции соответствует большее генетическое разнообразие, сопоставляя частоту мутаций в мтДНК современных индейцев с частотой мутаций в различных мтДНК их предков, можно понять, как менялся объем этой популяции в динамике, так как мутации накапливаются с одинаковой скоростью, отличающейся в различных сегментах ДНК (явление, окончательно открытое в 80-е годы и получившее название «молекулярных часов»: именно благодаря ему мир узнал об условном прапредке всех людей — «митохондриальной африканской Еве» — и «бутылочном горлышке» — периоде, когда популяция людей сократилась до нескольких тысяч человек примерно 74 тыс. лет назад).
Ранее генетики, проделавшие такой анализ, пришли к выводу, что в период европейской колонизации численность коренного населения в Северной и Южной Америке сильно не изменилась, что
явно диссонировало с рисуемой историками картиной заброшенных индейских городов и драматичными свидетельствами европейцев, описывавших, как от инфекций, военных конфликтов, продажи в рабство становились безлюдными целые области, процветавшие до прихода колонизаторов.
Дошли до нас и конкретные цифры: так, налоговые испанские чиновники в 1573 году занесли в свои реестры 466 748 человек, проживавших в 24 районах на территории современного Перу, а через 30 лет, в 1602 году, плативших налоги стало 324 895 человек, то есть почти на треть меньше.
На какое-то время гипотеза демографической катастрофы (а некоторые историки доводили до 90% убыль индейского населения в первые сто лет колонизации), объяснявшая быструю деградацию индейских обществ, была отброшена: доколумбовы культуры пали при контакте с цивилизацией, находящейся на другой стадии технического и военного развития, но вовсе не на фоне резкого демографического спада, который если и наблюдался, то локально, на отдельных территориях, в целом же численность коренного населения после прихода европейцев почти не изменилась.
Похоже, что эту точку зрения, получающую все большее распространение в научной литературе, опять придется пересматривать.
Генетик Брендан О'Фэллон из Универсиета шата Вашингтон (Сиэтл) и немецкий антрополог Ларс Ферен-Шмиц из Геттингенского университета опубликовали в Proceedings of the National Academy of Sciences результаты нового исследования, согласно которому в XVI—XVII веках произошло если и не 90-процентное, то не менее драматичное — приблизительно в два раза — сокращение численности коренного населения Южной и Северной Америки.
В работе был использован новый, более совершенный алгоритм, сравнивающий частоту мутаций, — программа генеалогического сэмплирования BEAST, хорошо обкатанная микробиологами, а также внушительный банк расшифрованных митохондриальных ДНК: 137 современных МТ-геномов, представляющих пять главных коренных американских гаплогрупп, и 63 расшифрованные последовательности нуклеотидов с богатого на мутации участка HVS1 МТ-генома, выделенного из останков людей, живших на территории южного Онтарио, западного Иллинойса (США) и окрестностей города Палпа (Перу) до начала европейской колонизации, и датированных радиокарбонным методом и методом масс-спектрометрии.
Использованный алгоритм позволил проследить, как изменялся объем человеческой популяции на протяжении последних 15 тысяч лет, с момента, когда на территорию Северной Америки проникли первые группы людей — общих предков коренного населения Нового Света.
Численность этих первопроходцев авторы оценивают в несколько тысяч человек. Три тысячи лет численность «первых американцев» оставалась неизменной (см. график), 12 тысяч лет назад она начала взрывообразно расти, через 4—5 тысяч лет стабилизировалась и долгое время оставалась неизменной вплоть до резкого — примерно в два раза — сокращения в момент, совпавший с колонизацией Нового Света европейцами.
Авторы отмечают, что полученные значения «молекулярных часов», фиксирующие снижение генетического разнообразия на определенных временных отрезках, нельзя объяснить локальными, точечными депопуляциями:
численность коренного населения быстро упала на очень больших и хорошо заселенных территориях Нового Света и восстановилась до прежних значений лишь через несколько сотен лет.
А митохондриальные геномы потомков тех, кто пережил нашествие европейцев, навсегда запечатлели в себе отпечаток этого демографического события в виде меньшего разнообразия аллелей.
Таким образом, главной ценой, которую заплатили коренные американцы за открытие и колонизацию Нового Света, были их жизни и нерожденные дети: с приходом европейцев население Южной и Северной Америки уменьшилось почти вдвое, падение же и деградация цивилизационных центров доколумбовой эпохи происходили на фоне этой катастрофы. Возможно, что деградация и исчезновение других цивилизаций также были (а возможно, и будут) следствием ощутимых демографических провалов, а не «системного» старения высокоорганизованных обществ.