Цивилизация
После недавних великолепных «Трех дней» стало понятно, что на испанское кино стоит обращать внимание не только в связи с фамилиями Альмодовар и Аменабар. Пока мы наблюдали за всем прочим кинематографом, здесь незамеченными оставались действительно достойные внимания картины. Впрочем, даже если всего этого не знать, пройти мимо «Камеры 211» серьезно мешает другое обстоятельство. На прошедшей недавно церемонии вручения местного «Оскара» — премии «Гойя» — картина Даниеля Монсона получила целых восемь статуэток, включая две актерские, режиссерскую и главную — за лучший фильм.
Теперь обойти вниманием выход «Камеры 211» в российский прокат никак нельзя, хотя при других условиях можно было заглянуть в синопсис и с легкостью не обратить никакого внимания.
Молодой охранник Хуан Оливер приезжает в тюрьму осмотреться накануне первого рабочего дня. Коллеги охотно устраивают ему экскурсию, но в блоке для особо опасных преступников случается неожиданность. Из-за неосторожности проводящих ремонтные работы строителей на голову новичку падает кусок потолка. Приходить в себя юношу относят в эту самую двести одиннадцатую камеру. Но как раз в этом время стартует бунт заключенных под предводительством местного харизматического лидера Маламадре.
Поскольку лицо Хуана Оливера зекам незнакомо, он решает из соображений самосохранения покамест прикинуться одним из них.
Как можно заметить, завязка отличается правдоподобием, подходящим разве что для голливудского боевика вроде давнишнего «Взаперти» с Сильвестром Сталлоне, но уж никак не для реалистической драмы. Не в пользу фильма говорит и тот факт, что чисто визуально «Камера 211» расположилась где-то между «Дорожным патрулем» и «Просто Марией». Режиссер Монсон между тем претендует именно на достоверность: снимал он в настоящей заброшенной тюрьме, а в массовку набрал действительных сидельцев, оскал и татуировки которых действительно не вызывают сомнений.
Вся эта зверская достоверность, однако, до поры так и остается на уровне антуража.
Тем интереснее ощущать, как постепенно и почти физически ощутимо ломаются каноны жанра, как штампованные оппозиции (охранник — зек, убийца — жертва) теряют однозначность, а сквозь звереющий реализм проступает диковатая, но все же человеческая история.
Монсон говорит, что, впервые оказавшись на натуре, принял решение снимать эпизоды последовательно, без раскадровок. Целью было добиться нужного уровня документальности. Вторым слагаемым, позволившим добиться поставленной задачи, стала горячая, в силу происхождения, южная кровь, которая в какой-то момент, кажется, просто физически не удерживается в венах.
Недоступный гринго уровень напряжения легко сглаживает чисто технические несовершенства, вроде некоторых непривычных ракурсов и качества пленки.
Отдельного слова заслуживает исполнитель роли Маламадре, известный, как уверяют пресс-релизы, испанский актер Луис Тосар, в тюремном прошлом которого после просмотра ничуть не сомневаешься. Благодаря всему этому в наиболее удачных эпизодах фильм и вовсе выходит за пределы камерной, простите за каламбур, истории на гораздо более общий уровень: тут и мужская дружба, которой никакая вражда не помеха, и разного калибра социальные метафоры, но главное — это драйвовое кино, которое вполне способно удовлетворить зрительские потребности в дефицитном в нынешнем сезоне адреналине.
Ну и напоследок вернемся к новостям. На выходных прошло вручение на сей раз французской национальной кинопремии «Сезар», в которой призы в ключевых номинациях получил другой выдающийся фильм про тюрьму — «Пророк» Жака Одиара. Тенденция, однако?
