Цивилизация
Скончался актер Владимир Кашпур. Он был из тех артистов, которых мало кто знает по фамилии, но практически все – в лицо. В его послужном списке почти нет главных ролей, но зато ролей маленьких и эпизодов – великое множество. Была в советском кино такая генерация актеров, которых можно назвать «вторым эшелоном» — неприметные, неглавные, незвездные. Много работающие, но не обжившие телевизор и не преследуемые поклонниками. Второй эшелон, подлесок.
То, что достоверность происходящему на экране и на сцене обеспечивали именно они, стало понятно только теперь. То, что лес без подлеска не живет, мы убедились, только когда подлесок исчез. Когда «актеры эпизода» вымерли как класс и остались одни звезды. Искусство очень зло напомнило, что и театр, и кино – деятельность не сольная, а коллективная. А без сыгранного ансамбля любой гений, будь он хоть супермегастар, может долго скакать в одиночку по огромной сцене, имитируя массовость – все равно никто не поверит в реальность происходящего.
Тогда же — верили.
Именно потому, что «вторые скрипки» и «третьи гобои» тогдашнего оркестра были актерами милостью Божией.
Был им и Владимир Терентьевич Кашпур, хотя путь его в эту профессию оказался непрямым и долгим.
Он родился 26 октября 1926 года в селе Северка Алтайского края и свою профессиональную деятельность начал на поприще весьма далеком от сцены – в авиации. В 1943 году в возрасте семнадцати лет Кашпур поступил в Харьковское военно-авиационное училище штурманов, эвакуированное тогда в Красноярск. Принимал участие в боевых действиях, участник Великой Отечественной войны. По 1949 год служил штурманом в авиации, потом с небом попрощался, но из авиации не ушел — работал диспетчером авиакорпуса.
В 1951 году Владимир Терентьевич круто меняет свою судьбу — устраивается актером во Владимирский областной драматический театр имени Луначарского. Сцена оказалась на удивление благосклонна к непрофессионалу – он довольно быстро достиг успеха и за несколько лет выбился в ведущие актеры. Как вспоминал его друг Вячеслав Невинный:
«Он был знаменитым провинциальным артистом и сыграл Ленина, многие другие серьезные роли, а в детских спектаклях играл Бабу Ягу — представляете, какой диапазон!»
Но, несмотря на успех, актер остро переживал свой статус «самоучки» и «дилетанта». И Кашпур опять закладывает резкий вираж: в 1956 году, когда ему пошел уже четвертый десяток, он уходит из театра и поступает в школу-студию МХАТ на курс Виктора Станицына.
На курсе он был самым старшим, и курс этот стал легендарным: после него в нашем искусстве появились имена Вячеслава Невинного, Альберта Филозова, Александра Лазарева, Татьяны Лавровой…
Владимира Терентьевича после завершения учебы берут в гремевший тогда театр «Современник». Тогда же, в 1959-м, состоялся и дебют актера в кино – он сыграл юродивого в фильме «Василий Суриков», где великого живописца сыграл еще один его однокурсник, Евгений Лазарев. Но если этот фильм сегодня практически забыт, то вторая работа в кино, случившаяся в том же году, была уже в гениальной драме Григория Чухрая «Баллада о солдате». Помните рябого солдатика со ставшей поговоркой фразой: «Тетя, дайте напиться, а то так есть хочется, что аж переночевать негде»?
И такое начало, если вдуматься, оказалось очень символичным.
В дальнейшем Владимир Кашпур играл в кино очень много, около ста ролей – и в проходных однодневках, и в гениальных фильмах. Но, как уверяли коллеги, борозды не портил нигде, всегда выкладываясь с полной отдачей. Как вспоминал режиссер Кама Гинкас, «первое давнее впечатление от Кашпура — странное, неожиданное, монголовидное лицо, которое появлялось едва не в каждом втором советском фильме. Обычно он играл разных подозрительных типов, но также простых солдат, крестьян и комсомольцев в тюбетейках. Но, что бы ни играл Кашпур, он всегда запоминался».
И действительно, у кинообразов Кашпура есть одно невероятно редкое сегодня качество:
видя его героя на экране, ни секунды не сомневаешься — это реально существующий человек.
Что касается театра, то в «Современнике» он продержался около двух лет, а потом ушел в ставший уже родным МХАТ. Чтобы оттуда уже не уходить никуда. До недавних пор он был одним из старейших актеров театра, выходившим на сцену, несмотря на очень преклонный возраст: достаточно вспомнить его Фирса в «Вишневом саде» 2004 года. Тот же Гинкас, во многом «переоткрывший» Кашпура для театра, как-то сказал: «Кашпур из тех артистов, для которых театр — это служба. Он из тех, кто живет в искусстве на «разрыв аорты». Он из тех, кто в театре живет и в театре умирает. Кашпур представляет собой тот почти уже исчезнувший вид, по которому можешь понять, каковы были актеры подлинного МХАТа времен Станиславского и Немировича-Данченко. Это очень особая порода. Это корневые, почвенные человеки и артисты, те, по которым всегда можно понять не только персонажа, не только самого артиста с его внутренними и внешними качествами, но и его социальные корни, которые в крови и проявляются в повадке и менталитете.
По таким артистам (и это самое главное) можно понять генетические истоки нации. За такими артистами стоит не театральная и даже не бытовая правда, а правда генетическая, связанная с корнями нации.
Это не привнесешь и не сыграешь. Это в крови. Кашпур именно такой актер».
В минувшие выходные он ушел — так же тихо и негромко, как и жил. О нем наконец-то, впервые за много десятилетий вспомнило телевидение, но наверняка ненадолго — пышных похорон не ожидается. Во вторник в 11 часов в фойе Московского художественного театра пройдет гражданская панихида, затем в церкви в Брюсовом переулке состоится отпевание. Похоронен Владимир Терентьевич Кашпур будет на кладбище города Долгопрудного.
