Цивилизация
Сам по себе журнальчик представляет собой весьма актуальный по нынешним временам эксперимент, в котором реклама интимных услуг сочетается с патриотическими статьями мейнстримного антизападного толка. Защищать его хочется меньше всего. Москвичи знают, как массово и навязчиво его распространяют, как с руганью автовладельцы выскребают глянец в пакетиках из-под дворников, с каким ожесточением швыряют на асфальт, если не видят рядом урны, добавляя работы дворникам.
Впрочем, навязчивость и без «Флирта» стала новым национальным методом продвижения всего. Нам столь же настойчиво пытаются навязать «наших» Петра с Февронией вместо заграничного Валентина. Который вообще одиночка и какой-то подозрительный.
Нам навязчиво пытаются привить семейные ценности, как они понимались «во времена очаковские и покоренья Крыма», причем объявить их единственно правильными, здоровыми и допустимыми.
Нам навязывают патриотизм в единственно возможном варианте, а неумение, подобно Чаадаеву, любить родину с закрытыми глазами вновь приравнивают к крамоле.
Одна страна, одна власть, одна (разрешенная) любовь.
Неудивительно, что с таким подходом в первую очередь в стране научились отделять «своих» от «чужих» и немедленно объявлять последних «врагами». Но как только возникает необходимость, защищая, пропагандировать что-то светлое, позитивное, созидательное и не про войну, тут же возникают проблемы.
Даже ромашка от Светланы Медведевой, ставшая символом праздника Петра и Февронии, кажется сегодня верхом креатива, потому что она хоть отчасти своя, российская, в отличие от флага «настоящей семьи», презентованного в среду «Единой Россией» в качестве символа традиционных семейных ценностей.
Как выяснилось, идею флага единороссы позаимствовали у французских борцов против легализации однополых браков. Только добавили к двум детям еще одного – видимо, в рамках борьбы за улучшение демографии. И, следуя взятой логике, увеличили талию матери.
И это еще не худший вариант — по крайней мере, современно. В обычных случаях за гениальный креатив пытаются выдать что-то давно пройденное, отряхнутое от нафталина, лишь немного почищенное и приспособленное под новые времена.
Даже чиновники в приватных беседах сетуют, как к ним подчас прибегают молодые дарования с идеями, явно позаимствованными из советских архивов. Заменили слово «комсомольцы» и «Ленин», даже не потрудившись добавить что-то от себя. Думают, не все уже помнят, как это было.
На этом вся традиционность нынешних ценностей, как правило, и заканчивается.
Может, поэтому и не удается сделать тот же День Петра и Февронии действительно народным праздником?
Если же посмотреть на Россию предельно трезво, то не так уж сильно мы отличаемся от западных стран, как об этом говорим. Еще несколько лет назад наша страна была признана «самой разводящейся» страной в мире, а первые лица страны у нас чуть ли не поголовно живут во втором, а то и в третьем браке. Глава государства разведен и второй раз не женат. И это никого в стране, включая православных активистов, не смущает.
А главное, мама, папа, я — это не традиционная семья. По-настоящему традиционная семья — это мама, папа, я, бабушка, дедушка, моя жена, мой сын и моя дочь. Все изменилось только в последние сто, а то и пятьдесят лет.
Приписывать этим изменениям исконный характер — значит изобретать традицию. А это, в свою очередь, не что иное, как попытка раз и навсегда зафиксировать настоящее. Но мир-то действительно меняется! И хорошо бы не бороться с этим, а помогать людям адаптироваться в этой по-настоящему стрессовой ситуации.
Учить, как лучше эти изменения принимать, не теряя себя ни как личность, ни как нация.
Пока же на пресловутом флаге «Единой России» рисуют маму, папу, трех детишек и подписывают «Настоящая семья». А если у меня нет папы или мамы, что с такой статистикой разводов неудивительно? Или у меня братик или сестричка не на двух ножках, как на картинке, а на инвалидной коляске? Что же, моя семья, значит, уже не очень «настоящая»?
Вместо того чтобы объединять, вольно или невольно опять получается сегрегация. В борьбе за «ценности» и «семью» мы снова забыли о другой составляющей праздника — о любви и счастье, которые в некоторых странах вообще провозглашены неотъемлемым правом человека.
В общем, проблемы у властей предержащих сегодня с идейным содержанием. Поддержка высока, сплоченность крепка, а с идеями – плохо. Так всегда было и всегда будет:
поддерживают все подряд одни, а двигают мир, страну, человека вперед – другие.
Уже чувствуется, а скоро почувствуется еще более явно: сейчас нужны именно другие. Год, может, еще продержимся на старых клятвах, как раз до федеральных выборов осени 2016-го, а потом все равно понадобятся новые идеи. На консерваторах и ригористах хорошо закреплять пройденный путь. Но еще ни одной стране не удалось вырваться вперед без новаторов и идеалистов – творческих, свободных, искренних и смелых. Иногда нетрадиционной ориентации или разведенных.
