Цивилизация
Скандальное дело Бахрома Хуррамова, который обвинялся в причинении телесных повреждений 12-летнему школьнику, пока закрыто по просьбе потерпевшей стороны. Правда, прокурор с решением Зюзинского суда города Москвы не согласен. Не ясна и ближайшая судьба узбекского дворника, который, как сообщала Генпрокуратура, «не имел разрешения на трудовую деятельность в столице, привлекался к работе (уборке придомовой территории) без оформления трудовых отношений с работодателем, без регистрации проживал с женой в нежилом помещении – мусорной камере жилого дома».
Инцидент, в ходе которого дворник метнул в малолетних насмешников черенок лопаты и повредил челюсть Артему Хотееву, был исчерпан, в том числе, благодаря вмешательству узбекской диаспоры, взявшейся выплатить семье мальчика 50 тысяч рублей. Однако формально преследование Хуррамова могло быть и продолжено — гособвинение по уголовным делам (за некоторыми исключениями по делам об изнасиловании) не обязано прислушиваться к желанию потерпевших прекратить производство. К осуждению гастарбайтера все это время призывали наши националисты. В данном случае, очевидно, свою роль сыграла широкая огласка произошедшего и, главное, то, что в защиту дворника выступили жильцы дома, который он обслуживал. Да — с подачи придавшей происходящему медийный резонанс сотрудницы телестудии «Петровка, 38» Эдие Лялиной. Но самые, тем не менее, настоящие московские жильцы многоквартирного дома.
Если бы эти вполне рядовые граждане были так глубоко поражены ксенофобией и этнической нетерпимостью, как принято сейчас говорить, вряд ли трюк по мобилизации их мнения был бы возможен.
Если посмотреть на выкладки социологов, выяснится, что в последние годы (а это годы, за которые прошли волнения на Манежке и «Русские марши», а внимание СМИ к незаконной миграции из Средней Азии и северокавказским диаспорам в Центральной России было обострено до предела) число людей, в той или иной степени признающихся в собственной ксенофобии, все-таки не превышало 27%. Это очень высокая, даже драматическая цифра. Но, по тем же замерам, политические лозунги националистического толка вроде «России для русских» и «хватит кормить Кавказ» вызывают симпатии и вовсе чуть ли не у половины опрашиваемых.
На фоне всех этих тревожных данных оказывается, что в том случае, когда рядовые граждане оказываются перед практическим выбором, касающимся непосредственно их жизни, они далеко не так нетерпимы. А в случаях, подобных истории Хуррамова, и вовсе, как выясняется, готовы сломать складывающийся стереотип, по которому в конфликте, вне зависимости от конкретных обстоятельств, инородец всегда крайний. Это обнадеживает. А настораживает другое.
Случай Хуррамова, ясно показавший, что лимит терпимости в России не исчерпан, демонстрирует еще и явные злоупотребления в области занятости, причем злоупотребления такого рода, о которых власти прекрасно осведомлены.
Они, казалось бы, должны были продемонстрировать однозначно жесткую реакцию на обнародованные Генпрокуратурой данные о нахождении бедного дворника в Москве без регистрации, его работе на вполне легальные структуры без надлежащего оформления, проживании в условиях, мало похожих на человеческие. Но не демонстрируют. Мы ничего не знаем о делах, заведенных в связи с инцидентом против управляющей компании и муниципальных чиновников.
Здесь есть двусмысленность. С одной стороны, политическое руководство говорит о проблеме с незаконной трудовой миграцией, подверстывая под это меры по усилению института прописки. С другой — нижние этажи властной вертикали отчаянно эксплуатируют мигрантов, и вряд ли упускают при этом свою выгоду.
Конечно, обычный человек, которому уже прожужжали все уши о засилье диаспор и о том, что его рабочее место во дворе занято узбеками, киргизами и таджиками, рискует заболеть при этом ксенофобией. Тем ценнее то, что, когда он своими глазами видит, что дело не во вторжении иноплеменного элемента, а в жадности чиновников, он демонстрирует сочувствие.
Как это сделали жильцы дома, двор которого убирал Хуррамов.
