Цивилизация
Глава Скотленд-Ярда сэр Пол Стивенсон подал в отставку из-за «продолжающихся слухов и обвинений в связях» его ведомства с корпорацией Руперта Мердока News International, оказавшейся в центре громкого скандала. Скандал, как известно, связан с методами работы журналистов News of the World — столпа британской «желтой прессы». Газету уличили в прослушивании телефонов, покупке информации у полицейских и прочих неэтичных и незаконных действиях. Мердок закрыл издание, выходившее с 1843 года, но скандал не утихает. Сам магнат вынужден давать показания в рамках парламентского расследования, британский премьер Дэвид Кэмерон, вовлеченный в дело, так как в свое время пользовался услугами пиарщика, ранее работавшего в News of the World, прерывает заграничный визит, и вот — отставка влиятельного полицейского.
Масштаб происходящего поражает. По сообщениям газет, во время расследования дела о прослушке телефонов Пол Стивенсон 18 раз встречался с людьми из News International за обедом. Общался в ресторане с арестованным впоследствии по этому делу Ником Уоллисом и лечился в санатории, принадлежавшем компании, где работал Уоллис. Достаточно ли этого, чтобы шеф лондонской полиции добровольно покинул пост?
На этот счет в России могут быть разные мнения. Кто-то расценит всю эту историю как еще одно доказательство того, что коррупция присуща власти и в добропорядочной Англии, и воспользуется поводом, чтобы посоветовать западным критикам искать бревно в своем глазу и оставить нам нашу песчинку. Кто-то укажет, что и на Западе далеко не во всех странах и далеко не все политики, столкнувшись с обвинениями в свой адрес, уходят с должности. Примером тому Сильвио Берлускони. И во всем этом есть своя правда. Отметим, однако, что
британская история показывает: для борьбы с неблаговидным поведением политиков и высокопоставленных бюрократов там имеются очень полезные инструменты, у нас либо вовсе отсутствующие, либо не слишком эффективные.
Институт парламентского расследования, например, полностью исключен из этого арсенала. Это, разумеется, только один из инструментов контроля над чиновниками — есть еще пресса, общественное мнение и т. д. Но и они в российских реалиях мало что значат.
Скандальных дел в России предостаточно, и таких, на фоне которых прослушки телефонов журналистами или покупка ими информации у полицейских — просто детский сад. Некоторые превращаются в настоящую фантасмагорию, как противоборство Генеральной прокуратуры и Следственного комитета вокруг подмосковных казино. Фантасмагорию, которая разрушает и без того слабое доверие в обществе к правоохранительной системе.
Но никаких разбирательств в парламенте по таким поводам нет. Их не только нет, их и представить себе невозможно.
Российский парламент этой функции лишен — не формально, а по самой своей сути, поскольку превращен из политической площадки в еще одно ведомство. И поэтому разбирательства этого рода проводят в Кремле, не стесняясь притом приказывать не выносить сор из избы.
Откуда же тут возьмутся мотивы для добровольных отставок? Стивенсон, объясняя свое решение, заявил, что в сложившейся обстановке несет полную ответственность за действия и репутацию Скотленд-Ярда. К этому его подталкивали не какие-то его личные качества, а общественная атмосфера, в которой существует британская бюрократия. Наша бюрократия от этого избавлена. Она может жить в страхе перед увольнением по приказу начальства, перед тем, что ее победят в аппаратной драке и съедят с потрохами коллеги-конкуренты, но никак не перед тем, что подумают о ее поведении люди.
Здесь важна не столько моральная составляющая дела, сколько инструментальная. Лишенные соответствующей мотивации чиновники проходят своего рода отрицательный отбор. Иммунитет к скандалам стал в этой системе конкурентным преимуществом. Если ты вызвал в обществе возмущение, а место сохранил — это показатель твоего аппаратного могущества, а вовсе не дисквалифицирующий признак. Чего ж тогда стесняться?
