Цивилизация
Новый громкий бизнес-скандал в России, обернувшийся бегством в Лондон президента Банка Москвы Андрея Бородина, доказывает незыблемость неформальных правил ведения дел в России. Пока команда президента России пытается юридически прописать права инвесторов в стране, исключить вице-премьеров и министров из советов директоров коммерческих компаний, презентует «Сколково», создает суверенный инвестиционный фонд в размере $90 млрд с привлечением в его правление ведущих мировых финансистов, реально действующая система управления страной уничтожает все эти намерения на корню.
Личный контроль чиновников и их приближенных над своими бизнесами и наиболее значимыми инвестпроектами на всех уровнях стал неотъемлемой частью реальных правил игры в российском бизнесе.
Пока ты вписан в систему неформальных связей с властью — твои дела идут в гору. Как только твой политический покровитель подвергается остракизму (в случае с банкиром Бородиным, сделавшим головокружительную бизнес-карьеру, сопоставимую с карьерой Елены Батуриной, речь идет об отставке Юрия Лужкова с поста мэра Москвы) — твой бизнес тут же оказывается предметом рейдерской атаки государства.
Бородин и Батурина, уклоняющиеся от явки на допросы пока в качестве свидетелей, прекрасно понимают, чтó их ждет в сегодняшней России. Еще год назад они в этой игре по неформальным правилам кумовства и откатов были на другой стороне баррикад. При Лужкове они конвертировали его власть в развитие своего бизнеса. Сейчас они такие же изгои, какими стали Березовский, Гусинский и не игравший в отличие от двух последних в политические игры, но ставший жертвой тотального беспредела силовиков в сфере бизнеса Чичваркин. В России никакая собственность и никакие связи ничего не гарантируют. Тем более не гарантирует неприкосновенность бизнеса и права инвесторов действующее законодательство.
Любой сколько-нибудь серьезный внутренний и иностранный бизнес в России — как на уровне страны, так и на уровне регионов — делается только «по блату», на основе неформальных финансовых отношений бизнесменов с властью. Причем без ухода некоторых знаковых фигур, определяющих самим фактом своей власти инвестклимат в России сильнее, чем любая риторика властей в поддержку инвестиций и открытости российской экономики, ситуацию не изменить. Один из таких «маяков» путинской системы крышевания бизнеса, вице-премьер Игорь Сечин, считающийся заказчиком и, несомненно, являющийся главным бенефициаром разгрома ЮКОСа, говорил в январе этого года в кулуарах Давосского форума: «Киллеры и жулики сидят, а бардак прекращен, правила игры есть, я думаю, для инвесторов это основное». Так он прокомментировал последствия второго приговора по делу ЮКОСа на фоне идущего с 2008 года чистого оттока капитала из России. По сути, эти слова были приглашением инвесторов под «крышу». Это слово давно и прочно вошло в российский лексикон в значении, принципиально отличающемся от того, чем кроют дома.
Государственная «крыша» ключевых чиновников путинской команды на федеральном уровне, губернаторские на уровне регионов, а также бесконечные милицейские, чекистские, прокурорские «крыши» стали обязательным условием для существования в России как внутреннего, так и иностранного бизнеса.
Основатель фонда Hermitage Capital Management Уильям Браудер, потерявший в российской тюрьме юриста Сергея Магнитского, призвал британских предпринимателей воздержаться от участия в проектах в России. «Факты таковы, что людям, работающим в России, не обеспечена безопасность, а их права собственности не защищены. На местных журналистов нападают, их убивают средь бела дня, активным правозащитникам и интеллектуалам затыкают рот, оппозиционных лидеров задерживают, против конкурентов в бизнесе и профессионалов выдвигают ложные обвинения и возбуждают судебные дела, а зарубежных разоблачителей или иностранных журналистов депортируют», — пишет Браудер в газете The Daily Telegraph. Под этими словами может подписаться и любой российский бизнесмен относительно крупного калибра. Но не подпишется, потому что понимает, как легко и быстро может потерять в России свой бизнес, свободу и даже саму жизнь.
«Профсоюз беглых бизнесменов», образовавшийся, по выражению Бориса Березовского, в Лондоне, — не пай-мальчики. Большинство беглецов честно играли по неформальным российским правилам, а кое-кто (в частности, сам Березовский) даже пытались эти правила устанавливать. Правила действуют до сих пор и не имеют ничего общего ни с российскими законами, ни с цивилизованными принципами ведения бизнеса.
Бизнесмены остаются заложниками этой системы, как, впрочем, и те чиновники, которые держат в своих руках нити управления крупнейшими компаниями, устраивая безбедную жизнь себе, ближайшим родственникам и друзьям.
Отставка для таких чиновников в нынешней системе обернется не меньшей катастрофой, чем для связанных с ними предпринимателей. Выпадешь из системы неформальных связей, лишишься должности — и тут же придется выбирать между эмиграцией и тюрьмой. Как говорится, любая «крыша» имеет свойство съезжать…
