Цивилизация
Нефтяной отрасли, которая приносит половину всех доходов бюджета России, нужен новый льготный налоговый режим и свыше 7 триллионов рублей инвестиций. Если же сохранить нынешний налоговый режим, то за 10 лет Россия может потерять как минимум пятую часть своей добычи. Об этом говорится в проекте «Генеральной схемы развития нефтяной отрасли до 2020 года», которую готовит Минэнерго по личному поручению премьер-министра Владимира Путина.
По поручению премьера готовится и генеральная схема развития газодобычи до 2030 года, где, надо полагать, мы также увидим необходимость обоснования новых налоговых льгот самой «бедной» российской компании под названием «Газпром».
К слову, последнее по времени совещание по генеральной схеме газодобычи Владимир Путин проводил в Новом Уренгое аккурат в тот день, когда Дмитрий Медведев привозил в будущий символ российской модернизации — Сколково — губернатора Калифорнии Арнольда Шварценеггера. Причем, если вокруг Сколково и модернизации пока наблюдаются лишь разговоры, конкретное поручение премьера правительству разработать механизм льгот для завода по производству сжиженного природного газа на Ямале (построить его планируется самое раннее в 2018 году) уже вышло.
Российские власти продолжают считать классические углеводородные энергоносители ключевым источником доходов на обозримую историческую перспективу. В России к тому же не делается ровным счетом ничего, чтобы развивать альтернативную энергетику.
Зато ее особенно бурно развивают именно главные мировые потребители нефти и газа — США и Китай. Иными словами, никакой стратегической подстраховки на случай резкого и долговременного (если не вечного) падения мировых цен на нефть и природный газ российская власть для страны не предусматривает.
Понятно, что вся нынешняя российская политическая элита «поднялась» на торговле нефтью и газом, на контроле над нефтяными компаниями и «Газпромом». И на ее политический век доходов от нефти и газа может хватить. Хотя, если нынешние хозяева страны хотят сохранить свои политические и бизнес-позиции на два следующих шестилетних президентских срока, уже в этом 12-летнем цикле их может ждать жестокое разочарование в магической финансовой силе нефтегазовых ресурсов. А уж какое разочарование постигнет в таком случае саму Россию, в последнее десятилетие (если считать его удачным и стабильным, как считает российская власть) не давшей миру ни единого известного бренда, не доведшей до уровня серийного производства ни единой прорывной технологии, — даже подумать страшно. Тем более что конкурировать с миром дешевой рабочей силой Россия тоже не сможет — тогда даже нынешние не кажущиеся большинству населения заоблачными зарплаты придется снижать, а не повышать.
Десятилетие нарастающего потока нефтедолларов и достигших абсолютных мировых рекордов цен на нефть и газ не привело в России ни к строительству сколько-нибудь заметного количества современных дорог, ни к обновлению инфраструктуры ЖКХ, ни к развитию на эти самые нефтедоллары современных производств в несырьевом секторе. Теперь же, судя по вектору развития энергетики и мировой экономики в целом, нефтегазовые доходы в стратегической перспективе будут скорее падать, чем расти. И уж точно ни при каких обстоятельствах они не станут увеличиваться столь долго и последовательно, как это было в 2000-х. Поэтому
делать главную экономическую ставку на нефть и природный газ опасно не только экономически, но и политически.
Поскольку и без того явно уменьшившаяся по сравнению с Советским Союзом экономическая мощь России будет сокращаться и дальше. Геополитические же амбиции российского руководства пока, наоборот, движутся по нарастающей.
«Газпром» и крупнейшие нефтяные компании не могут быть долговременной опорой российской экономики, если Россия намерена стать современной конкурентоспособной страной. Скорее, самим этим компаниям придется приспосабливаться к изменяющемуся энергетическому ландшафту, если они хотят уцелеть. А российским властям критически необходимо прекратить считать модернизацию и инновационную экономику хорошим пиар-прикрытием для дальнейшего распила нефтегазовых доходов внутри властной корпорации и заняться наконец реальной сменой экономической модели развития страны.
Что экономика, что политическая система Россия повернуты назад, в прошлое, в уходящий мир. Свобода не просто «лучше, чем несвобода», как говорит российский президент Дмитрий Медведев. Она еще и эффективнее экономически. Только в свободной экономической и политической среде, где точечные усилия государства направлены на создание механизмов поддержки частной инициативы, а не на личный контроль чиновников за всеми сырьевыми богатствами страны, может появиться шанс на развитие России.
Генеральные схемы нефте- и газодобычи на 10—20 лет, исходящие из нынешнего состояния мирового рынка углеводородов и российских месторождений, — это планы заведомо проигранных сражений.
Они рискуют стать моделями описания экономики, которой просто не будет существовать к моменту реализации этих громадных планов.
