Цивилизация
Президент России Дмитрий Медведев на совещании в Горках подвел итоги первого этапа общественной дискуссии вокруг закона «О полиции», впервые в российской истории вынесенного на всенародное обсуждение на специально созданном сайте в интернете. Президент признал, что реформа милиции не должна быть косметической и ограничиться ее переименованием в полицию.
Но меры, предложенные гражданами и поддержанные главой государства, пока вполне косметические, не затрагивающие проблем работы милиции, которую население стало бояться едва ли не больше, чем преступников.
Да, предложение ввести обязательное ношение всеми российскими полицейскими жетона с указанием персональных данных вполне разумно. Сейчас милиционеры зачастую не утруждают себя даже тем, чтобы по-человечески представиться остановленному на улице гражданину. Такие жетоны имеют полицейские во многих странах мира, в том числе в тех, где доверие населения к ним наиболее велико. Вполне цивилизованной выглядит идея единого бесплатного телефонного номера, на который граждане могут сообщать о милицейском произволе (только будут ли, не испугаются?), с которой также согласился глава государства.
Есть и одобренные президентом более значимые шаги для гуманизации отношений между милицией и населением — право задержанного на телефонный звонок при задержании и обязанность полицейских зачитать такому гражданину его права. Правильным с точки зрения профилактики мздоимства кажется намерение довести месячное жалование лейтенанта милиции в 2012 году до 33 тысяч рублей в месяц. В большинстве населенных пунктов России это действительно большие деньги.
Но все это вовсе не означает, что привыкшая к вседозволенности и безнаказанности милиция-полиция на деле будет предоставлять задержанному право позвонить и перестанет зарабатывать неправедными способами неизмеримо больше повышенного денежного довольствия.
Опыт Грузии, едва ли не единственной страны на постсоветском пространстве, сумевшей в относительно короткие сроки превратить милицию в полицию по существу — из насквозь коррумпированных беспредельщиков, прикрывающихся данными государством полномочиями и табельным оружием, в реальных защитников интересов граждан, — показывает, что для такой реформы обязательны, по крайней мере, два условия, в России пока отсутствующие. Во-первых, постоянный личный контроль первого лица (Михаил Саакашвили считает эту реформу едва ли не главным своим достижением и безжалостно карает любые правонарушения блюстителей порядка) и общественный контроль. Россия неизмеримо больше Грузии и, увы, теперь куда более коррумпирована. Кроме того, российская власть до сих пор не склонна допускать реальный общественный контроль в любые властные структуры, особенно в силовые органы. К тому же в 2012 году у России может смениться президент, а старый новый глава государства просто отбросит эту реформу — в конце концов, если Медведев шел в президенты как преемник Путина, Путин не будет возвращаться на этот пост как преемник Медведева.
Поэтому у противников реформы внутри МВД есть большое искушение просто потянуть время в надежде, что после предстоящих через полтора года президентских выборов все само собой «рассосется».
С момента провозглашения милицейской реформы прошел уже почти год, а пока дело ограничилось лишь дискуссиями вокруг закона о полиции и принципов сокращения личного состава МВД. Не говоря уже о том, что формально структурная реформа милиции в России не прекращалась все последнее десятилетие — создавались и упразднялись главки без малейшего толка для качества работы этого органа.
Тем не менее попытки спустить реформу «на тормозах» даже не законсервируют, а еще больше обострят те глубокие системные проблемы, которые и вынудили президента провозгласить начало масштабных преобразований в милиции. Ведь, по сути, она перестала устраивать не только население, чье недоверие к правоохранительным органам нарастало все последние годы, но и саму власть. Потому что резонансные преступления милиционеров настраивали народ против власти неизмеримо сильнее, чем любые политические акции протеста. Иными словами,
реформу милиции не стоит воспринимать как личную инициативу Дмитрия Медведева. Эта реформа продиктована фактическим разложением одного из ключевых институтов государства.
Милиция институционально перестала быть надежной опорой власти и защитницей населения, то есть исполнять свои базовые функции. Поэтому современная, действующая строго по закону милиция при двойном жестком контроле исполнительной власти и общества нужна не только гражданам, но и самой власти.
