Цивилизация
Восьмая серия «Разговоров с Владимиром Путиным» в федеральном эфире канонизирует изобретенный им жанр. Мелкие детали — внешние обстоятельства вроде военных кампаний, финансовых кризисов и террористических актов, отсутствия или наличия в студии партийной символики, формального статуса самого Путина — не влияют на существо зрелища. Его с упорством и последовательностью превращают в национальную традицию, эволюционирующую только в одном направлении: с каждым разом увеличивается длительность шоу. Увеличивается, разумеется, не потому, что в этом году к премьеру больше вопросов, чем в предыдущем, или его ответы по какой-либо необходимости должны стать пространнее. И не потому, что организаторы мероприятия совершенствуют драматургию — четыре часа непрерывного говорения, в котором перемешаны вопросы магнитогорской больницы, авиастроения и мировой политики, вовсе не более увлекательны, чем, к примеру, два. Просто
это заложено в самой природе явления: так же ставит рекорды эфиров Уго Чавес и ставил, пока позволяло здоровье, Фидель Кастро. Это такая публичная демонстрация крепости рук, держащихся за авторитарную по своей природе власть. И совершенно не важно, называется обладатель этих рук президентом или премьер-министром.
Напрасно поэтому искать в нынешней серии прямые отклики на статью путинского шефа «Россия, вперед!» либо даже на президентское послание. Это параллельные события. Достаточно сказать, что за четыре часа эфира наш премьер однажды упомянул президента России как должностное лицо и однажды сказал, что лично с Медведевым у них все в ажуре. И этого оказалось вполне достаточно для соблюдения приличий и иерархических норм.
И если вместо одного доброго друга Путина в кресле главы государства окажется какой-нибудь другой его добрый друг (как помнится, изначально претендентов в преемники было двое — Медведев и Сергей Иванов) — ничего для этого шоу не изменится.
Справедливости ради следует заметить, что как политический жанр обращение президента России к Федеральному собранию является плодом трудов юристов-конституционалистов, стремившихся создать цивилизованный основной закон страны, а многочасовые эфиры Путина — творческий прорыв команды вполне отвязанных политтехнологов. Пусть не вполне оригинальный (как и послание, впрочем), зато, наверное, даже более действенный. Тем более что, как выясняется, способен заменять Путину скучные стандартные механизмы западных демократий — выборность и сменяемость высших руководителей страны. Именно предстудийная подготовка, как рассказал премьер-министр, дает ему возможность ознакомиться с настроением народа, выраженным в СМС-сообщениях и электронных письмах. И
в таком контексте выборы с неизбежным популизмом участников избирательной кампании становятся просто досадной необходимостью вроде тесной и неудобной фрачной пары, которую приходится надевать, отправляясь в свет. Путин же, как известно, любит спортивные штаны и по возможности обнаженный торс.
Поэтому утомительные эфиры нужны ему не ради рейтинга. Вообще им он демонстративно пренебрегает: когда в восьмой серии «Разговоров» его спросили, не ради ли рейтинга премьер отправился на шоу рэпперов «Битва за респект», Путин ответил: «Рейтинги здесь совершенно ни при чем, потому что, слава богу, у нас никаких выборов нету». Так что здесь мы имеем дело не с рейтингами, а с битвой за респект. Что, согласитесь, является особой формой завоевания народной любви.
