Цивилизация
После отказа ведущего утреннее заседание Госдумы первого вице-спикера единоросса Олега Морозова предоставить депутатам от оппозиционных партий слово по поводу оценки состоявшихся 11 октября выборов фракции ЛДПР, КПРФ и «Справедливая Россия» в полном составе покинули зал заседаний, требуя встречи с президентом. Заявлений об отказе от мандатов не звучало, но ЛДПР устами Владимира Жириновского заявила о непризнании результатов выборов в масштабах всей страны, а КПРФ и «Справедливая Россия» — о намерении оспаривать итоги голосования в отдельных регионах.
Первый в путинской России солидарный уход всех формально оппозиционных парламентских фракций в знак протеста против фальсификации очередных региональных и муниципальных выборов пока выглядит сугубо имитационным.
Потому что до сих пор нет внятных сигналов, что протестующие готовы требовать системных изменений законодательства и политической практики, без которых масштаб фальсификации выборов может только нарастать, но никак не уменьшаться.
Президент, к встрече с которым апеллировали покинувшие зал заседаний Госдумы, уже публично признал итоги выборов. На встрече с единороссами, состоявшейся на следующий день после голосования, среди прочего президент заявил: «Во всяком случае, крупных нарушений, как я понимаю, не выявлено».
Похоже, три парламентские партии, уцелевшие в ходе планомерной с момента прихода Владимира Путина на пост президента и не прекратившейся после «воцарения» Дмитрия Медведева зачистке партийного поля, привыкли считать себя кем-то вроде части «партии власти», высочайшим соизволением допущенной в Госдуму. По крайней мере, последовательно о фальсификации прежних выборов заявляла и пыталась оспаривать их итоги в судах только КПРФ, пыл ЛДПР всегда ограничивался пламенными репликами ее вождя сразу после выборов, быстро затихавшими, а «Справедливая Россия» активно реагировала только тогда, когда в некоторых регионах возникали попытки вовсе не допустить ее до выборов. А уж сами выборы не бойкотировала никогда ни одна из этих партий.
Не факт, что на выборах 11 октября масштаб фальсификаций был существенно больше, чем на прошлых региональных или федеральных. Факт, что выборы той же Мосгордумы были восприняты официальной оппозицией как реальная угроза дальнейшего уменьшения партийного представительства в органах власти вплоть до полной его потери. Ни «Справедливую Россию», ни ЛДПР в городскую думу московские власти не пустили, и теперь у руководителей этих партий есть основания опасаться повторения казуса Мосгордумы в федеральном масштабе.
Едва ли у лидеров этих партий, а также Геннадия Зюганова и до выборов 11 октября были сомнения в том, что фактический состав федерального и региональных парламентов давно определяет кремлевская администрация, а не избиратели. Но до сих пор эти партии, по сути, соглашались с подменой самого института выборов голосованием за заранее определенную волю верховной исполнительной власти.
Если три пока еще парламентские партии хотят оставаться партиями, им придется требовать радикальных изменений в выборное законодательство и даже объединяться в этих требованиях с несистемной оппозицией — от «Яблока» до «Солидарности» и Михаила Касьянова с его незарегистрированным Народно-демократическим союзом. Если речь идет о сохранении депутатских мандатов и политического положения руководства КПРФ, ЛДПР и «Справедливой России», все может свестись к закулисному торгу с людьми в администрации президента, курирующими партстроительство, или формированию бутафорской двухпартийной системы к 2011 году, когда перед президентскими выборами с учетом наличия тандема власти может понадобиться демонстрация монолитного единства элит.
«Демарш согласных» будет иметь смысл, только если перерастет в содержательные требования.
Во-первых, этот бойкот необходимо продолжить по крайней мере до встречи с президентом, если таковая состоится. Во-вторых, необходимо предложить жесткие поправки в законодательство о выборах и референдумах — снижение порога максимум до 5%, возвращение порога явки и графы «против всех», разрешение избирательных блоков, в том числе партий с общественными организациями, и т. п. Необходимо добиваться также либерализации закона о партиях — в частности, исключения нормы о 50 тысячах членов как минимального порога для ее регистрации. В случае отказа исполнительной власти содержательно обсуждать эти предложения необходимо призывать своих избирателей к мирным акциям гражданского неповиновения. Более того, в требованиях вернуть стране выборы парламентская оппозиция должна идти на широкую коалицию с несистемной оппозицией, создавать реальный объединенный гражданский фронт — только так власть поймет, что существующей системе управления страной есть реальное сопротивление.
Если же представители трех пока еще парламентских партий не сделают этого, партийная система даже в ее убогом нынешнем виде может не пережить следующих думских выборов 2011 года. Все последние годы мы семимильными шагами движемся к бутафорской двухпартийности, примером которой стал новый состав Мосгордумы: 32 места у «Единой России», 3 (чтобы парламент не казался однопартийным, каковым, по сути, является) — у КПРФ. При таком раскладе присутствие КПРФ в Мосгордуме ровно ничем не отличается от отсутствия в ней ЛДПР и «Справедливой России». Парадокс в том, что
партийное начальство квазиоппозиционных партий еще теоретически может уцелеть на задворках госвласти, но сами партии, согласившиеся участвовать в кремлевском политическом спектакле, начатом при Владимире Путине, рискуют оказаться зрителями.
В регионах процент, полученный «Единой Россией» на выборах, стал чуть ли не единственным критерием прочности позиций губернаторов. А уж им-то никакая оппозиция в местной законодательной власти не нужна даже для декорации. На федеральном уровне такой необходимости власть тоже не видит — разве только если Дмитрий Медведев захочет для симметрии с Владимиром Путиным, беспартийным лидером «Единой России», возглавить таким же образом какую-нибудь другую партию. Но третья и четвертая и при таком раскладе оказываются тандему совершенно ни к чему.
