Цивилизация
В Индии, в Дели, проходит всемирная книжная ярмарка. Я как раз на ней. Так что коротко поделюсь.
Россия тут в этом году почетный гость. Так что наших особенно много — и писателей, и журналистов. Вот навскидку звезды из списка: Александр Архангельский, Алексей Варламов, Александр Кабаков, Сергей Лукьяненко, Юрий Поляков, Захар Прилепин, Эдуард Успенский, Сергей Чупринин и многие другие.
Один из репортеров передал на родину веселую заметку про одного ВИПа, тот устроил такую разборку, что дальше я лучше обойдусь без фамилий. Тем более что некоторые так и просили — пиши что хочешь, но про меня ни слова.
На этот раз — по сравнению с тем, что было еще несколько лет назад — представлен весь писательский спектр. А то почвенники обижались, что их не берут. И даже был скандал, когда привезенные за казенный счет писатели-прогрессисты демонстративно не пошли на устроенный Путиным прием. Теперь все на месте. Справедливость восторжествовала. Но Путина на всякий случай не везут на ярмарку, от греха, наверно, подальше. А ожидается только Зубков, и то на следующий день после закрытия мероприятия: береженого бог бережет.
Я много раз бывал на чем-то похожем и писал про то, сколько кого приехало, какая тема, какие контракты — но все это так неинтересно! И никому не нужно. Люди, которые приезжают в таких случаях, думают о чем-то другом и занимаются чем-то другим, не забывая, конечно, достойно нести высокое звание русского писателя. Но приятно думать о том, что русская духовность страшно интересна в Индии, население которой, по некоторым оценкам (точной информации нету), перевалило за 1,7 млрд — чуть не написал «долларов» — человек, и если даже полпроцента из них вникнет и захочет что-то наше купить — ого-го! Тут много думают о Толстом, особенно того периода, когда классик стал вегетарианцем, это индусов страшно возбуждает. Они, кажется, думают, что мы все такие: мяса не едим, непротивляемся, ходим босиком (что тут невероятно актуально), думаем о вечном и проповедуем разумное, доброе, вечное. Даже неловко от этого.
Я хотел было выступить перед собравшимися насчет отдельных особенностей русской духовности, но потом засомневался и бросил эту затею.
А тезисы были такие.
«Трудно объяснить иностранцу про русскую духовность в литературе. Когда у нас темы такие: украл — выпил — в тюрьму (это «Преступление и наказание»). Когда у нас карты — пьянка — проститутки — чужие жены — разборки, на которых братва хватается за стволы и мочит друг друга за понятия (это Пушкин с дуэлями и прочими своими экзотическими развлечениями). Когда аналог Ксюши Собчак со всей ее светской жизнью и прочим гламуром — главный персонаж Толстого (это Наташа Ростова)».
В общем, с индийскими товарищами я говорил про другое и делал все, чтоб их не разочаровать.
Как это все происходило? Ну, приемы, церемонии, речи со всеми ритуальными заходами, с упоминанием Афанасия Никитина. И так называемые круглые столы с участием писателей с обеих сторон. Большая, наверно, ответственность! Я перед началом одной такой процедуры дал напутствие одному известному писателю, который как раз стоял под стендом с портретами наших классиков:
— Смотри не подкачай, ты отвечаешь за всю русскую культуру!
Он ухмыльнулся:
— Мне-то что? Там, видишь, кроме Чехова и Толстого — вон еще портреты живых авторов — Войнович, Улицкая, Распутин — вот пусть они и отвечают.
Но они просто не приехали, и пришлось ему отдуваться.
Другой писатель три дня решал для себя вопрос: что делать с мешком дьютифришного алкоголя, который ему доставили в номер по ошибке? Он как-то пытался найти законного владельца, но почему-то ему не удалось, и он счел, что это трофей.
Третий автор, смуглый красавец с масляными глазами, был только после предъявления паспорта допущен на мероприятие, а то его отшивали:
— Куда прешь, тут только для русских писателей!
Четвертый говорил, что пишет лучше, чем Аксенов и Бродский, что Пушкин — средний автор, и неважно, кто сегодня считается лучшим, потому что история потом переставит все с неправильных мест на заслуженные, и потомки про него услышат.
Пятый хвалил почему-то не себя, но писателя Кабакова, который в последние годы заметно прибавил.
Шестой же лояльно спрашивал: если шаг к свободе — это шаг к пропасти, так не лучше ли сделать шаг назад? Причем про выборы 2 марта не было сказано ни слова.
Седьмой затаривался местным ромом — его широко хвалят в интернете самодеятельные путешественники — (160 рупий за бутылку, то есть 4 доллара с копейками) и шел брататься к представителям конкурирующего литературного течения.
Восьмой, делая вид что не придает ярмарке никакого значения, что ему тут скучно, уходил в разгар пьянки к себе в номер и там тщательно готовил выступление на «круглом столе», которое было репетицией нобелевской речи, у кого ж из писателей ее тезисы не заготовлены!
Вообще же дискуссии происходили приблизительно так. Вот типичный пример. Индийский автор говорит речь, из которой я опускаю слова про Афанасия Никитина:
— Россия не такая, как все. Это не Европа, которая идет своим путем. Мы многое заимствовали у СССР, который первым в мире начал строить социализм. Но этот этап прошел, как все в этой жизни проходит. У вас теперь — новая Россия! И нам интересно, как у вас там все развивается. Мы соседи практически, и наши три кита — Индия, Китай и Россия — совместными усилиями смогут многого достичь и т. д.
Его русский коллега, который специально меня предупредил, что желает остаться неизвестным, отвечал:
— Метафора о трех слонах неточна. Символ России — медведь, Китая — дракон, а Индии — слон. Примирить между собой такие могучие существа трудней, чем выдрессировать трех слонов. Это куда более интересная задач для дрессировщика. Если три этих зверя сумеют объединиться, это будет очень мощный союз. Если говорить о закате атлантической цивилизации, то она действительно состарилась и тяготеет к самоуничтожению.
Новая идеология политкорректности разрушает основы западной цивилизации. Я бы рискнул назвать политкорректность идеологическим СПИДом, который поразил Запад. России, в отличие от Китая и Индии, пока что не очень удается совмещать модернизацию с культурными традициями, которые мы во многом утратили. Но в последнее время появилась надежда, что удастся это преодолеть... Битники и хиппи всегда имели интерес к востоку, у них была связь с Индией, с индийским опытом духовной жизни. Я и сам этим интересовался в молодости — от чтения текстов до музыки Индии, которая проникала в джаз и рок. Индия представляется нам обителью свободного духа, и этот почтительный интерес к Индии остался. Это была не Индия официальных делегаций, но Индия духа и свободы.
Конечно, тут работает и бригада переводчиков. Командует ими, чтоб вы знали, полиглот Дмитрий Петров, который по слухам говорит на 30 языках и дает частные уроки русским (русскоязычным) олигархам. Так вот тут на него насели и потребовали либо подтвердить, либо опровергнуть эту информацию. Он взял время на размышления и после проведения подсчета сообщил на другой день, что говорит на 25 языках, но на профессиональный синхронный перевод отваживается только с 6 из них. Всего-то! Люди приняли эту информацию к сведению и долго чесали репы. Что касается олигархов, то со всеми желающими ему поработать не удается, потому что преподавание в родном инязе он бросить не может — есть же у него совесть.
Снова на тему русской духовности, о которой, жаль, так редко удается поговорить всерьез, а страшно же хочется. Проходя в Дели по проспекту Толстого мимо офисного центра Tolstoy House (переплюнули нас по названиям и по уважению к нашему же классику), я подумал о том, что мы, кажется, чего-то не понимаем, не знаем, как лучше объясниться с добрыми соседями. Я вспомнил в этот момент про рассказ наших посольских: мы никак не можем с индусами сторговаться насчет нашего авианесущего крейсера «Горшков», в цене не сходимся. И с подлодками, которые мы им совсем уж было продали, возникли проблемы. Может, надо в торговлю оружием тоже внести побольше духовности? И мы достигнем тех же успехов, что и в культурных обменах? Толстой, Толстой. Вот назвать этим громким именем крейсер, так его, гляди, индийские флотские с руками оторвут. А подлодку — чтоб ее быстрей сбагрить — назвать не U-672, а «Наташа Ростова».
Или на худой конец «Му-му». А противолодочный корабль тогда уж - «Герасим».
