Цивилизация
Про этот скандал в России говорили и писали мало, неохотно, в приглушенных тонах. Лучшая легкоатлетка мира, многократная мировая рекордсменка в прыжках с шестом Елена Исинбаева, имя которой в зарубежной прессе упоминается почти так же часто, как имя российского президента, по сути уехала из России. Она разругалась с бессменным тренером Евгением Трофимовым и променяла Волгоградскую область на княжество Монако как место жизни и Италию как место тренировок у другого великого гуру— Виталия Петрова. Того самого, который воспитал Сергея Бубку. Разрыв между учителем и ученицей — конфликт вечный и обычный. В этой истории важнее другое: когда тебе 23 года, когда ты красива и уже богата благодаря призовым за мировые рекорды и победы в многочисленных коммерческих турнирах, очень трудно заставить себя дальше жить и тренироваться в Волгоградской области. Скажем еще резче: в сегодняшней России, даже в Москве, не слишком приятно жить людям, по-настоящему богатым и знаменитым в мировом масштабе. И это очень плохой признак. Приезжать в гости, развлекаться, выступать за страну, если ты большой спортсмен— пожалуйста. А жить здесь не хочется.
В советские времена история Исинбаевой закончилась бы банально — ее объявили бы предательницей и по умолчанию забыли. Так это происходило с другими талантливыми людьми, бежавшими на Запад— с теми же танцорами Михаилом Барышниковым и Рудольфом Нуриевым или знаменитым дуэтом фигуристов Людмила Белоусова-Олег Протопопов. Сейчас, к счастью, Лену не клеймят позором. И даже глубоко уязвленный тренер Евгений Трофимов в телеинтервью, которое я видел, сказал лишь (весьма деликатно для человека, работающего в системе все еще советского спорта), что «отношение Елены к тренеру, Волгограду и Волгоградской области ниже всякой оценки». Но ощущение, что в этом разрыве есть не просто конфликт двух личностей, которые перестали уживаться друг с другом, а ментальный конфликт стремительно репродуцированного в обществе «застойного» сознания и желания свободного одаренного человека выбирать себе более достойную судьбу, остается. Почему российские олигархи разных калибров активно покупают себе недвижимость в разных приятных европейских местах и, прямо скажем, не так активно — в российской глубинке? Только ли из соображений безопасности, или еще и в поисках более цивилизованной среды обитания? В России привилегированные коттеджные поселки соседствуют с нищетой и разрухой, отгораживаясь от нее высоченными заборами.
Патриотизм, определенный великим русским поэтом как » любовь к отеческим гробам, любовь к родному пепелищу», вовсе не подразумевает необходимость провести всю свою жизнь на этом самом пепелище. А к отеческим гробам тоже можно «наезжать». Если Россия хочет стать страной, которую было бы легко полюбить, здесь нужно сделать так, чтобы Елене Исинбаевой было приятно жить и тренироваться в родной Волгоградской области. Сейчас ведь человеку с устойчивым высоким заработком и всеми возможностями приятной светской карьеры в Волгограде объективно делать нечего.
Качество жизни в России — не только для нищих и обездоленных, но и для вполне благополучных— таково, что патриотизм у нас является противопоставлением нормальной жизни, а не ее естественной частью.
Россия все еще находится в состоянии, когда человек должен придумывать, за что бы такое ее полюбить. За «дух», за «березки», за «бескрайние поля». Возможно, такой особый мазохистский патриотизм и можно выставлять напоказ в качестве высшего торжества духа, да только в современном космополитическом мире и при той чертовски короткой жизни, которая отпущена каждому из нас, это выглядит скорее как самоуничижение.
