Битва челом

Открытие общественных приемных Владимира Путина и согласие Романа Абрамовича баллотироваться в чукотские депутаты, чтобы потом стать спикером Анадырским и Всея Чукотки, — события не столько физические, сколько метафизические. В них заключена многовековая природа отношений народа с властью.

Отношения эти — с позиций народа — описываются строчкой из песни «Нежность» (музыка Александры Пахмутовой, слова Николая Добронравова): «Опустела без тебя земля, как мне несколько секунд прожить». Судите сами. Вот что, например, совершенно буквально заявил взрослый мужчина, мэр Анадыря Андрей Щегольков, когда ему рассказали о согласии Романа Абрамовича быть главой чукотской законодательной власти: «Мы узнали о том, что вы складываете полномочия губернатора, и город замер. Сейчас мы узнали, что вы остаетесь». Это не дежурная лесть младшего начальника старшему, это обычная реакция обычного человека из народа на Власть с большой буквы.

Со времен некрасовского «вот приедет барин — барин нас рассудит» сущностно в России ничего не изменилось. Мы можем не любить власть, даже ненавидеть ее, но в крайних ситуациях все равно надеемся на царя.

Владимир Владимирович Путин, кстати, очень тонко воспользовался этой чертой вверенного ему народа. У нас пока нет традиции, как в Америке, чтобы президенты корчили из себя «своего парня», слишком уж сближаясь с народом. Как раз наоборот — в почете царственная дистанция удаленности хозяина от плебса. Но тем весомее, величественнее, радостнее для людей, ищущих защиты от своих невзгод у царя (у кого же еще, если начальство помельче совсем уж супостаты), акт снисхождения власти. Конечно, никакого Путина в общественных приемных его имени не будет — разве что пару раз в году на часок появится там для пиара. Зато «Единая Россия» будет собирать челобитные, обещая передать их лично царю-батюшке, своему председателю Путину — это при живом-то президенте.

Царь может находиться где угодно — в Кремле, Белом доме или на далекой от Чукотки британской земле — но огромному количеству россиян до сих пор принципиально важно, чтобы он был.

Чтобы он существовал и как символ неизменности мироустройства (пусть часто скверной, болотистой, но стабильности), и как высший судья, к которому можно обратиться в крайнем случае. Прямо не можем жить без царя или президента в голове.

Интересно, кстати, спросить, что чувствует та женщина со ставропольского хутора, которая года три или четыре года назад попала в число счастливчиков, чей вопрос угодил в телетрансляцию «прямой линии» с тогда еще президентом Путиным. Помните, она рассказала, что у них на хуторе нет водопровода. Президент в телеэфире поставил переутверждение в должности теперь уже бывшего губернатора Ставрополья Черногорова в зависимость от появления этого водопровода. И стал свет — то есть водопровод. Так российские правители, бесконечно далекие от народа и открыто презирающие его, время от времени должны являть чудо, показывать конкретный пример заботы о конкретном маленьком человеке, чтобы народ сохранял веру в царей.

Это в демократических державах на главу государства и ее администрацию народ может смотреть как на сменяемых наемных чиновников, практически клерков, находящихся у него, народа, в услужении. Или не смотреть вовсе.

У нас взгляд народа на власть — всегда снизу вверх, в позе покорности и готовности к челобитной. Власть на народ, напротив, глядит исключительно сверху вниз.

Ну, для проформы иногда можно разглядеть в этой толпе «букашек» отдельного человечка и явить ему милосердие, а с массой по привычке обращаться как с быдлом (или, выражаясь по-современному, с послушным электоратом).

Так что, как ни горько это сознавать, на самом примитивном, недостойном мыслящего человека уровне, но все же органическое единство власти и народа в России сохраняется.

Пока мы будем уповать на власть, а не спрашивать с нее, пока не прекратим эту «битву челом», пока не перестанем снимать шапки перед правителями, быть нам в жесткой зависимости.

Кому от премьера и председателя «Единой России» Путина, кому от президента Медведева, а кому и от спикера Абрамовича.

Мы вроде давно понимаем про власть, что «страшно далека она от народа», что «бог высоко, а царь далеко», но при этом ухитряемся из поколения в поколение в основной своей массе жить с наивным упованием на царей, как их не назови. От этого духовного холопства не лечат ни революции, ни маниакальная жестокость некоторых правителей, ни постоянное невыполнение каждой российской властью всех своих обещаний.

«Никто не даст нам избавленья — ни бог, ни царь и ни герой», — пели российские революционеры начала ХХ века. Потом некоторые из них сами стали властью и возомнили себя богами, царями, героями. Так и ходим по кругу, так и бьем челом. Вроде перестали быть империей, но холопы, дорвавшиеся до царства, самодурствовали на троне еще похлеще прежних, настоящих царей. А лозунг «не верь, не бойся, не проси» так и остается в России чуть ли не формулой индивидуального гражданского подвига. Хотя на самом деле всего лишь служит психотерапевтическим успокоением, почти мантрой в борьбе с вечными человеческими проблемами, которые никакая общественная приемная Путина не в состоянии решить по определению.