Нехорошая квартира

Де-юре, вроде, сын юриста он,
       Де-факто неизвестно чей,
       Но я впадаю в раж неистовый,
       Его наслушавшись речей.
       Спасибо скажем Жириновскому,
       Скучать нам парень не дает,
       То вдруг откусит где-то нос кому,
       То из графина обольет.
       Он в неустанном вечном поиске,
       И хоть несет его порой,
       Но тщетны Избиркома происки,
       Стране необходим герой.
       На бледном небе демократии
       Сиять нам будет сквозь года
       На зависть прочей звездобратии
       Его эстрадная звезда.    
       
       Стихи эти были написаны во время последних парламентских выборов. Тогда наверху посчитали, что Вольфыча дешевле один раз утопить, чем четыре года кормить. В роли Герасима должен был выступить немногословный Вишняков. Му-му однако удалось выплыть. Главный центризбиркомщик выглядел довольно бледно и уверял общественность, что никакого утопления не замышлялось, а речь шла всего лишь о невинной лодочной прогулке. Никто, естественно, лукавцу не верил. Дело кое-как замяли, но хамство на Вову Вишняков с тех пор затаил. Спустя два с половиной месяца он-таки достал обидчика веслом по голове.
       На этот раз речь шла уже о совершеннейшей ерунде. В поданных для регистрации документах Жириновский забыл указать двухкомнатную квартиру сына. Причем вовсе не собирался утаивать. Именно что забыл. Квартирка настолько завалящая, что и сам сын-то о ней едва ли помнил. В квартирах, принадлежащих лично Владимиру Вольфовичу на правах собственности и живописно разбросанных по бескрайним просторам родины, можно разместить всех членов его бедовой партии. А тут какая-то малогабаритная двушка да еще чуть ли не в хрущевке. Это как если бы у вас, к примеру, в старом пальто за подкладкой завалялась двушка. Однако это нарушение принципиальный Вешняков посчитал несовместимым с высоким званием кандидата в президенты. Глядя на остальных соискателей, укрепиться в этой мысли  трудно, и смутно видятся какие-то другие мотивы.
       Жириновский был одной из самых ярких фигур первоначального периода накопления политического капитала. Что бы о нем, Жириновском, не говорили, свое экзотическое имя себе он сделал сам. И уже на нем — деньги. По волчьим, но по-своему при этом честным законам шоу-бизнеса. Причем в отличие от многих коллег никогда под фанеру не работал. Всегда в полный голос, на разрыв, можно сказать, аорты. Отсюда хрипота, капли пота на лбу, темные пятна под мышками.  Сейчас наше расхристанное Отечество, похоже, пытаются загнать в какие-никакие рамки. Политический газон аккуратно подравнивается.  ВВЖ, будучи блестящим интуитом, просек это раньше других и в какой-то момент резко сменил имидж. На смену блатной истерике пришли непривычная корректность, ровные интонации, державная озабоченность. На президентском уровне предъявить это суждено сегодня другому. Однако и для вице-спикера перечисленные качества отнюдь не лишние. В этом непыльном кресле неистовому некогда Вове и придется задержаться на долгие четыре года. А нашу тягу к экзотике, видимо, опять суждено удовлетворять Жанне Агузаровой.