Вопросы модернизации

Нет ощущения, что власть чего-то испугалась? У меня есть это ощущение. Может быть, из-за чрезмерного педалирования слова «ненасильственная» в выступлении Суркова перед членами Общественной палаты. Даже в скудных и неполных стенограммах я насчитала четыре прямых повтора на эту тему, не говоря уже о косвенных. Может быть, вот в этом его призыве сосредоточиться на собственной личности, на проблемах, на чем угодно, но не Кремле. Может быть, в настойчивом рефрене «не быстро, без больших скачков» — то есть дайте Кремлю, системе, нынешней власти время. Два срока по 6? Три срока по 6? Может быть, в этом вкрадчивом уверении-обещании «система движется в сторону смягчения». Режим, но облегченный. И не быстро. И при сохранении все тех же главных игроков, которые обеспечили жесткий вариант — отмену губернаторских выборов, телевизор в виде одной монолитной агитки, выборы в виде непрекращающейся откровенной профанации, бизнес эпохи Ельцина в виде навсегда испуганной группы тихо ненавидящих эту власть и полностью покорных ей людей, бизнес эпохи Путина в виде основных акционеров ими управляемой корпорации-страны, которые не намерены становиться бывшими. И главное, без насилия, пожалуйста.

Мне-то, грешным делом, казалось, что если и было или есть насилие, то оно исходит главным образом от власти. Насилие — это «Наши» (надоело приводить примеры). Насилие — это 100 омоновцев на одну старушку на митингах «несогласных». Насилие — это тюремная обработка обвиняемых в экономических преступлениях. Насилие — это возрождение КПСС в лице «Единой России». Насилие — это злоупотребление электронными СМИ в интересах единственной группировки — властной. Насилие — это перекрытый газ Украине. Насилие — это такие отношения с ближайшими соседями, которые привели к потере всех естественных союзников Москвы. Насилие — это современный дизайн станции метро «Курская». Типичный пример модернизационного проекта, постепенного и нененасильственного: отлично выполненный на уровне современных технологий реставрационный проект, украшенный словами из сталинского гимна, но без «большого скачка» — то есть без памятника Сталину.

Власть хочет какой-то необычной модернизации, судя по всему: все так же, как есть, но с перламутровыми пуговками. Знаете, что мне это больше всего напоминает? Цветного Штирлица. А также «Волга-Волга», «Веселые ребята» и далее по списку. Чтобы все — как тогда, но обработанное на современных компьютерах — все-таки уже другое. Это современное расцвечивание советского кино становится странным символом иллюзорности перемен в стране. Этаким апогеем фиктивности — это уже и не совсем тот фильм, но ведь и не новое кино. И в жизни все точно так же.

На закручивание гаек и проект под названием «я отвечаю за все» в исполнении Владимира Путина ушло три года — с 2000 до 2003. Скорее всего, это можно считать скачком. Через 9 лет после начала этого проекта главный идеолог страны уверяет, что в Кремле сидят не всесильные люди, которые требуют терпеливого и не слишком критичного, а главное — ненасильственного отношения, и тогда, возможно, в стране случится счастье модернизации. Ну чем не идеологическое обоснование сохранения у руля сегодняшней власти еще на 20 лет? Вопрос в том, почему Кремлю вдруг понадобилось уговаривать общественность не насильничать, терпеть и даже сотрудничать?

Потому что их испугал бунт среди своих (демарш так называемой оппозиции)? Потому что они вдруг поняли, что вот так вот безболезненно перегибать палку в пользу собственной партии на выборах становится все опаснее, поскольку перегибание все очевиднее и все проще поддается подсчету? Потому что вдруг перестало работать то, что в докризисный период работало как часы? Потому что они не уверены в консенсусе элит?

На мой взгляд, власть по какой-то причине испугалась за собственное будущее. Мне кажется, что причиной этого испуга стала снижающаяся стабильность (покорность) в тех слоях общества, которые так или иначе существуют в публичном пространстве. Скорее всего, модернизационный проект — попытка стабилизировать ситуацию в элитах, дать надежду на перемены, впустить немного кислорода в задраенное от общества пространство принятия решений. В этом нет ничего предосудительного. Это совсем неплохо.

Есть, правда, одно «но». Я лично, как часть общества, вполне готова принять модернизационный проект. Более того, я считаю, что иначе стране не выжить. Но, во-первых, я хотела бы видеть конкуренцию модернизационных проектов. И я хотела бы видеть конкуренцию за мой голос в пользу того или иного проекта среди политиков. Да-да, борьбу за власть. Но мне совершенно не импонирует связывать модернизационный проект с одним именем — президента Медведева (тем паче что в его проекте совершенно не все может устраивать) или премьера Путина, в связке с которым все еще идет Медведев, и обеспечивать именно его или их политическое будущее только потому, что сверху спущена идея модернизации. Многие экономисты и политики заговорили о необходимости перемен и модернизации задолго до статьи Медведева. Многие отзывы на статью Медведева интереснее и последовательнее самой статьи.

Если речь идет о будущем страны и реальном модернизационном проекте, а не о проекте сохранения у власти Медведва, Путина или дуумвирата через заигрывание с теми, кто не разучился думать и понимает, какова фактическая ситуация в стране, то откупоривайте «ящик», открывайте поляну для широкой общественной дискуссии, возвращайте нормальные выборы и будьте готовы их проиграть. Только такой подход в политике обеспечивает все то, к чему призывает господин Сурков: постепенность, эволюционность, отсутствие «больших скачков», ненасильственность. Любой иной подход обеспечивает бессменную власть Путина--Медведева под прикрытием тезиса о модернизации. А бессменная власть, конечно, может достать кого угодно — и куда быстрее сегодня, чем это было в совке.

Признаки этого «достали» уже есть, и с испугом зафиксированы властью. Впрочем, и растерянность власти тоже зафиксирована. Изнутри построенной Путиным системы модернизация не родится. Реальный модернизационный проект означает угрозу этой системе: в лучшем случае — ее демонтаж, в худшем — разрушение. Я готова допустить, что во власти есть те, кто готов пойти на смягчение системы. Или, скажем, еще дальше — на попытку построения рядом новой системы, с тем чтобы снизить риски от крушения старой. Но есть ли во власти те, кто готов рискнуть собственным присутствием во власти ради модернизации страны, которая просто не состоится без нормальной, сменяемой в ходе открытых и честных выборов, власти? Ничто пока не дает мне оснований так считать. И последние выборы, которые прошли уже после появления статьи Медведева, просто не позволяют так думать. Эти ребята считают, что они пришли навсегда. А дальше — дело каждого из нас: или верить в то, что таким образом устроенная власть действительно думает о будущем страны и готова к реформам и модернизации — или не верить.