Цивилизация
Все было бы в этой жизни хорошо, если бы не лишние мысли. Лишние знания. Лишняя информация. Лишние люди, наконец. Собственно, феномен сей был блестяще описан в поэтической форме еще эфиопским поэтом кавказской наружности Пушкиным А. С. более 150 лет назад. Помните ведь – «Свет мой, зеркальце, скажи…»? А потом – шмяк его об стену, когда выясняется, что не ты, тырящийся в него в поисках на челе следов собственной непогрешимости и торчком стоящего высочайшего рейтинга-имиджа, «на свете всех милее, всех прекрасней и белее…» и т. д.
Ну конечно же, как это мы раньше не догадались! Причиной всему разгулу терроризма и бандитизма в стране — пресса вообще и «треклятое НТВ» (по инерции, токмо по инерции, хотя оно теперь – почти что уже государственное) в особенности. Именно их беспутные и разнузданные репортажи позволили полусотне вооруженных до зубов бандитов не только проникнуть в центр Москвы и захватить целый театр, но и три дня кряду глумиться над прогрессивной отечественной и международной общественностью, напоминая о полузабытом чеченском вопросе. Который вроде как бы еще и не решен. Оказывается! А мы-то думали, что уж и воду в сортире за ними спустили…
Хуже того. Едва только патрушевы с грызловыми и прониными (Пронин — это тот же Грызлов, если кто не знает, но помельче – московский) оправились от праздничных банкетов по итогам сокрушительной победы над международным терроризмом в лице его передового отряда Бараева, хитроумно заманенного в результате тщательно продуманной и глубоко секретной спецоперации доблестных спецслужб в центр враждебной бандитам в целом Москвы в замкнутое пространство мюзикла, как эти вечно тявкающие СМИ им пытаются испортить весь праздник.
Пошли «глупые» вопросы: куда смотрела милиция? Почему погибло так много людей? Не во время штурма, а уже после него, когда врачи оказались преступно не готовы не только к спасению полузадохнувшихся людей непосредственно на месте трагедии, но к грамотной их перевозке в больницы так, чтобы они, живые еще, до нее доехали такими же. Почему десятки родственников так долго не могли отыскать своих близких в этих самых больницах? Почему власти спустя неделю после удачного штурма официально не огласили точное число заложников и, соответственно, точное число спасенных и точное число потерь? Не говоря уже о пресловутом газе, который не был никакой секретной новейшей разработкой наших секретных ученых, а был вполне банальным (как прояснилось самим министром здравоохранения тотчас после того, как это уже прояснилось в Германии после обследования одного из иностранных пострадавших заложников) фентанилом, против которого вообще-то есть – и тоже вполне банально-доступный — антидот налоксон. Просто налоксон — относительно дорогое средство для нищих российских больниц, поэтому есть не везде и, как выяснилось, не для всех.
А нашлись даже такие наглецы, которые стали вопить в прессе и парламенте о том, что, дескать, надо теперь все тщательно расследовать – что сделано не так. Воздав по настоящим заслугам тем героям, которые в конечном счете спасли не только заложников, но и тех, кто делал все не так.
Но теперь, слава богу, здравомыслящее думское большинство крепкоголовых «центристов» наконец одумалось и решило положить конец тому, чтобы бедные головы наших богобоязненных, власть-любивых, покорных обывателей оглушали и контузили лишней информацией и лишними сомнениями в том, что наверху не могут все делать иначе, как правильно. Особенно во время всяких драматических событий, не вписывающихся в понятие «стабилизация», которое наряду с понятием «вертикаль власти» является ключевым для нынешней власти.
Думой приняты новые поправки к закону о СМИ, которые призваны ограничивать «словоблудие» прессы при освещении контртеррористических операций, подобных московской. Впрочем — не только.
Теперь нельзя будет вот что.
Нельзя «распространять через СМИ информацию, препятствующую проведению контртеррористической операции и создающую угрозу жизни и здоровью людей». То есть, если следующий захват заложников произойдет не в центре Москвы и не с почти тысячей человек, то, скорее всего, об этом вообще страна может не узнать. Потому что это будет «лишняя информация», помогающая террористам.
И если снова пустят газ, то об этом тоже никто не узнает – ни о том, что пустили, ни тем более о том, как он называется. Потому как это явно навредит здоровью людей: они узнают о газе, будут излишне волноваться и заболеют нервными и сердечно-сосудистыми заболеваниями.
Нельзя «распространять информацию, содержащую высказывания лиц, направленные на воспрепятствование проведению контртеррористической операции и пропаганду или оправдание сопротивления ее проведению». Тем самым вопрос о том, правомерны ли были примененные средства, не слишком ли велики потери от их применения не среди террористов вообще ставится в один ряд с призывами к насильственному изменению существующего государственного строя. И теперь родственники заложников не смогут, подчиняясь требованиям террористов, проводить надрывные в своем трагизме демонстрации, требуя прекратить, скажем, войну в Чечне, потому что бандиты в обмен обещали не расстреливать, а отпустить их детей. Это – тоже лишняя информация. Как и информация о том, что детей не отпустили, а расстреляли.
Нельзя «раскрывать персональные данные о сотрудниках спецподразделений и членах оперативного штаба по проведению контртеррористической операции». И теперь никто не узнает, что информационной частью работы оперативного штаба руководил человек по фамилии Ястржембский. Потому что это, как и сама информационная работа в критических ситуациях, становится совершенно лишним.
Ну и наконец, Дума отказалась вообще рассматривать и расследовать обстоятельства теракта в Москве. Для любой другой цивилизованной и даже не очень цивилизованной страны такое решение парламента показалось бы чудовищным: почему же не попытаться узнать причины ошибок с тем, чтобы их не повторять? Почему должны быть безнаказанными те, кто преступно виновен или преступно халатен? Не говоря уже о том, что такое решение – просто глупое. В конечном счете, если уж правда столь нелюбезна, ее можно было бы похоронить в рамках работы самой комиссии, а столь демонстративный отказ может свидетельствовать лишь о чувстве абсолютной наглой безнаказанности и безотчетности перед этим быдлом, в дни избирательных кампаний почему-то называемым электоратом. Мол, даже и вид делать не хотим, что мы им что-то должны.
Вся парламентская прыть и ярость были брошены после прессы, разумеется, против Дании, где, на беду, собрался Всемирный чеченский конгресс. Он остался бы вообще-то малоприметным сборищем в основном маргиналов-эмигрантов и примкнувших к ним хасбулатовых, но превратился благодаря усилиям МИД России и ее парламента в едва ли не главного организатора и вдохновителя чеченских террористов. Временами начинало даже казаться, что Россия вот-вот объявит войну несчастной Дании. Даже раньше, чем Грузии. Но – обошлось. Правда, Дания теперь для нас в Европе – тоже как бы лишняя страна (почти как Грузия). И наши вожди теперь туда – ни ногой. Хотя датский парламент почему-то все же стал расследовать факт утаивания правительством информации о том, что Россия потребовала через Интерпол выдачи некоторых делегатов упомянутого конгресса. Да и Закаева все же арестовали.
Так или иначе, у нас количество лишних и лишнего – информации, переговорщиков, стран, действий-расследований-подробностей и пр. — множится просто на глазах. Жизнь быстренько так упрощается в пользу черно-белой одновалентности и однозначности. Все лишнее – будет «замочено». И – прочь сомнения. Эдак рано или поздно и сами думские упрощенцы могут быть сокращены из этой жизни, дабы не путались вообще под ногами. Под собственное же горячее одобрение.
P. S. На днях приехала в гости в Москву одна моя давняя знакомая. Она – бывшая москвичка и всегда — армянка. Живет в Америке и имеет как «то» гражданство, так и «это». Пока она отдала своему отцу-москвичу паспорт для оформления временной регистрации, то имела неосторожность выйти на улицу. Прогулялась она недалеко. Первый же патруль радостно бросился к ней с живым, заинтересованным вопросом: «Девушка, а вы, случаем, не террористка-камикадзе?» – «Нет». – «А регистрация у вас имеется?» – «Нет, — ответила моя знакомая, даже не подумав достать американский паспорт, — но у меня имеется 300 рублей». – «Спасибо вам, до свидания», - сказал в ответ радостный патруль и удалился в туман легкого московского смога.
Что в этой истории удивительно, так это сумма. Все же до сих пор приемлемыми считались 50–100 рублей. Можно предположить, конечно, что увеличение таксы вызвано либо непониманием американской гражданкой особенностей быта и нравов московской милиции (она явно переплатила), либо же это вызвано общим ужесточением борьбы против международного терроризма в свете осложнения международной обстановки и общим курсом Грызлова--Патрушева--Пронина на усиление бдительности. Более точный ответ, конечно, могло бы дать какое-нибудь парламентское расследование на сей счет. Но Дума сочла его излишним. Скорее всего – ввиду явной очевидности ответов на эти совершенно лишние вопросы.
