Цивилизация
Принимая во внимание, что в нашей стране куда больше людей любят спорт, чем политику, закрытие ТВ-6 в пользу «НТВ плюс спорт» есть весьма своевременный подарок любимого руководства любимому смирному народу в канун азартных зимних Олимпийских игр. А если еще принять во внимание, что перевес тех, кто любит спорт, над теми, кто любит свободу слова, еще больше, чем в случае сопоставления спортивных фанатов с абстрактно политическими, то закрытие зловредного канала есть вещь еще более своевременная и во всех отношениях полезная.
Ведь как, в сущности, прелестно. Вместо того чтобы смотреть, как мордатые менты, используя условно нормативную лексику, сериал за сериалом метелят посреди неизбывного в своей неэстетичности российского говнища незаконные бандформирования (лицами и поведением не шибко отличающиеся от банформирований законных), искренне залюбуешься красивой и здоровой женской грацией в спортивном совокуплении через сетку какой-нибудь Дженнифер Каприати с Мартиной Хингис. Или, что лучше: маяться, наблюдая, как чванливый обросший волосами на лице барин цедит слова в час по чайной ложке, будто они есть последнее божественное откровение, ниспосланное ему аж из-под самой Кремлевской стены, или поболеть за задорных здоровых и быстрых на ногу мужиков, эмоционально (а не заунывно, как наши «Шарик» с «Тузиком») гоняющие мяч в английской суперлиге. А канадский хоккей? А бобслей? А танцы на льду, наконец! Вы только вспомните, как мы любили этих родниных-зайцевых-пахомовых-горшковых-линичук-корпоносовых? Вы ж посмотрите, сколько там (там, там, не здесь же) здоровых тел, красивых и, главное, улыбающихся и приветливых лиц.
Вот вы, к примеру, пойдите на улицу, да и пристаньте к кому-нибудь из прохожих: мол, прохожий, нужна ль тебе свобода слова, которую, как они утверждают в запальчивости, журналисты ТВ-6 собою якобы олицетворяют? Или даже пусть не в олицетворении самого Евгения Алексеевича и насмешливого над всеми Шендеровича, а так – сама по себе? Нужна? Задумается глубоко прохожий. Если, конечно, сразу не пошлет.
Может, среди задумавшихся (мало ли у нас таких по улицам шляется), найдется какой вольнодумец: «Э-э-э, да вона, как его, блин, едрить твою так разэдак… Дык. А то! Да позарез и прям щас!»
— А зачем тебе она, любезнейший, как ты ее изволишь употребить? — продолжаете вы выспрашивать потенциального карбонария.
— А шоб было!
И ведь впрямь: пива вон сколько сортов на выбор, и свобода слова пущай будет. Другое дело, что ее без инструкции, куда и по какому случаю ею тыкать, конечно, откупоривать и подавать к столу было никак нельзя. Потому как она сильно вспенилась и теперь кроме пены уже никакой живительной силы страждущим не обнаруживает.
Я тут как-то подсчитал, таращась в новости одного негосударственного телеканала: два судебных репортажа про мерзости нашей жизни, одна авария с кровищей на дороге, один снегопад в Приморье и там же – отключение электричества (можно было, впрочем, и за прошлый год репортажи поднять, нечего было снова париться), какие-то недоплаченные учительницы в норковых шапочках, вечная вялотекущая и уже столько раз кончавшаяся славной победой война в Чечне и еще, кажется, запуск воздушных шаров с людьми на борту в Швейцарии. Все, больше новостей нет. Если бы не шары – впору от тоски вешаться.
Оно конечно: заунывные намеки политических анализов, бывает, праздно и побередят какие нейроны уставшего от политической нутьги обывательского серого вещества. Но не сильно. И уж, конечно, ни к каким ни мыслям, ни, упаси господь, действиям его не сподвигнут. Они его побередят непременно отстраненно, так, на уровне «ну они, блин, дают» или на самый крайний возбужденный случай – «ты глянь, Маш, вконец оборзели эти хапуги, сраму не имут вовсе». И тоже – «блин».
Собственно, свобода о чем слова-то? О том, что кто-то кое-где у нас порой? Так мы давно в курсе. Еще с брежневских анекдотов. Что в Чечне люди гибнут? Так они там больше пяти лет гибнут – и под комментарии Елены Масюк и без ее комментариев, и под хлесткое «замочу в сортире», и под гробовое молчание высокопоставленных шутников-комментаторов. И ничего. То есть в буквальном смысле ни-че-го. Что какой-нибудь (их или наш – в зависимости от канала трансляции ) Дерипаска чего худого сделал (нашему-ихнему) Мамуту? И что нам с того? Что президентский генпрокурор вдруг со всей эпической силой невзлюбил главу президентской же, но уже администрации? И чем мы можем помочь последнему, даже если станет нам его безмерно жалко? И таможенному голове – тоже, увы, ничем помочь не сможем, даже если его и возьмут за микитки за покушение на мебельный бизнес одного, говорят, сильно гэбэшного генерала. Хотя, конечно, губами причмокнем – эк их там засранцев наверху разбирает.
А если завтра нам сообщат, что Михал Михалыч сам Касьянов вообще продал весь долг Отечества за два процента комиссионных, то и тогда мы, как поется в арии товарища Ленского в известной опере, – «Онегин, я с кровать не встану!». Потому как нам по фигу. За прошедшие лет десять мы узнали о нашей славной родине и ее, прости господи, правителях такое, что, по идее, должны были, бросив все пожитки, бежать прочь сломя голову вон и не оборачиваясь. Ан нет. Тут мы все.
С некоторых пор совершенно по фигу все это стало и тем, о ком пишут и говорят те, кто еще изображает из себя это самое свободное слово. Потому как кто надо знает: нет таких журналистских расследований, которые не были бы чьим-то «сливом». А ни один «слив», увы, не является проявлением бескорыстных поисков истины, но является лишь формой сведения счетов внутри узкой группы обеспокоенных, то есть, простите, заинтересованных лиц.
Сама журналистская братия даже со злорадством восприняла и закрытие ТВ-6, и прерывание многомудрых намеков Евгения Алексеевича. Злорадство сие, очевидно, не могли не питать слухи о гонорарной составляющей борцов за свободу из пяти «зеленых» цифр и той недавней неприятной истории, когда оные борцы ловким движением бедра, будучи пригретые Борисом Абрамовичем, спихнули с прежнего ТВ-6 обретавшихся там аборигенов.
Оно, конечно, необязательно, чтобы правда жизни непременно звучала из уст нищих дервишей, на роль которых, слава богу, не тянет никто из команды пригретых, а затем попытавшихся было интеллигентно кинуть Бориса Абрамовича людей. Но в какой-то момент – и произошло это не вчера, а, наверное, еще в начале 90-х годов – как-то вдруг выяснилось, что так называемая свобода слова в Отечестве – это либо роскошь, ценимая лишь западными тонкими эстетами, либо пена, сдуваемая заинтересованными фанатами отеческих олигархических разборок, либо же попросту удовлетворение праздного любопытства отдельных пикейных жилетов из среды обывателей.
Все остальные предпочитают… да хотя бы спорт. И не хотят ничего знать. И самим сказать им нечего. Потому как не на что. На свое свободное мнение они еще не заработали да и не хотят. И оно для них ровным счетом ничего не стоит. Как, впрочем, и мнение прямо противоположное.
