Цивилизация
В пятницу Минобороны рассказало о ситуации с дисциплиной в армии, для чего собрало расширенное заседание коллегии Вооруженных сил. Видимо, ожидавший нападок со стороны пришедших на заседание правозащитников, глава Минобороны Сергей Иванов сразу попытался снять часть вины со своего ведомства за совершаемые в армии и на флоте преступления.
В качестве упреждающего удара он начал клеймить своих оппонентов: «Многие из тех, кто берется рассуждать о состоянии дел в армии и на флоте, об уровне и причинах преступности в войсках, либо забывают, либо вообще не хотят понимать очевидное: армия — это не исправительно-трудовое учреждение. У нее совсем другие функции. Более того, как будто бы получается, что к нам приходят служить сплошь высоконравственные и законопослушные граждане, которые, только переступив порог воинской части, самым невероятным образом превращаются в казарменных хулиганов, любителей алкоголя и наркотиков. А нарушившие закон офицеры становятся таковыми из-за чего угодно, но только не потому, что офицерский корпус — не изолированная целиком и полностью каста, а часть нашего общества. Общества, в котором, к сожалению, пока еще немало тех, кто не считает зазорным стяжательство и стремление к обогащению любыми путями».
«На основании того, что в этих условиях в среде офицеров появляются преступники, почему-то оцениваются моральные и деловые качества офицерского корпуса в целом», — обиделся глава Минобороны. По его мнению, за всем этим скрывается только одно — «для таких, с позволения сказать, аналитиков и правозащитников стремление заработать сомнительный политический капитал и приобрести дешевую популярность является главной и единственной целью. А действительно существующие армейские проблемы — лишь средство для ее достижения».
Начальник Службы кадровой и воспитательной работы Минобороны генерал армии Николай Панков рассказал, до чего общество довело армию. Получилось, что до очередного роста хищений военного имущества, а также числа случаев рукоприкладства офицеров (особенно в частях Северо-Кавказского военного округа).
По словам Панкова, офицерский состав армии разъедает коррозия, качество образования выпускников военных вузов оставляет желать лучшего, а об офицерах, которые пришли в армию после военных кафедр гражданских вузов, без мата говорить почти невозможно. Они, кстати, составляют почти четверть младшего офицерского состава Российской армии.
Правда, Панков нашел-таки для них цензурные слова: «Существующая система подготовки офицеров на военных кафедрах гражданских вузов себя, как показал опыт, не оправдала».
По данным Минобороны, в России 3,5 млн офицеров-запасников, прошедших военные кафедры, и большинство из них фактически не годны по уровню подготовки к военной службе в качестве офицеров.
К тому же, студенты — самая массовая категория «официальных уклонистов». Из всех не призванных в ряды Вооруженых сил по официальным отсрочкам они составляют 35%. Поэтому, в частности, Минобороны и упраздняет военные кафедры гражданских вузов: к 2009 году из 229 останется только 30–35. Минобороны также предлагает закрепить норму, по которой выпускник гражданского вуза должен отслужить рядовым один год, и только затем он получит звание офицера запаса.
Возможно, эта норма со временем видоизменится: по словам того же Панкова, им остро не хватает сержантского состава (им армия укомплектована только на 22%). Кроме того, младшим «командирам сегодня без экономических и юридических серьезных знаний не обойтись, — считает генерал. — Повышение уровня экономической и юридической грамотности командиров будет способствовать улучшению ситуации с хищениями в армии».
Поэтому вполне возможно, что рядовые с высшим образованием после года службы будут получать звание сержанта.
Кстати, сержанты станут следующими, кого Минобороны собирается перевести на контрактную службу. Как говорит Иванов, их перевод начнется в 2008 году.
По словам военных, все вышеизложенные меры позволят наконец справиться с проблемой призыва, дедовщиной и поднять интеллектуальный и нравственный уровень Российской армии.
Уполномоченный по правам человека в России Владимир Лукин предложил свои, более простые, чем возня со студентами, способы укрощения преступности в армии. Для начала он предложил создать в ВС России военную полицию. «На мой взгляд, она могла бы помочь решить многие проблемы», — сказал омбудсмен.
Второе предложение главного правозащитника России — возродить гауптвахты: «Мне кажется, что гауптвахты должны быть в армии».
Заместитель генпрокурора РФ — главный военный прокурор Александр Савенков:
«В прошлом году отмечался рост преступности в Вооруженных силах, и та же тенденция сохраняется в первые четыре месяца 2005 года. Практически не снижается количество тяжких и особо тяжких преступлений».
«Количество правонарушений, связанных с неуставными отношениями, растет в пределах 25% последние два года», — сказал прокурор. Он подчеркнул при этом, что «если до недавнего времени доля неуставных отношений в общей структуре воинских преступлений составляла 11%, то сегодня эта цифра приближается к 30%».
В 2004 году покончили жизнь самоубийством 250 российских военнослужащих. Причиной половины случаев сведения счетов с жизнью стала дедовщина.
Прокурор выразил тревогу, что преступность затрагивает не только солдат, но и офицеров. «Опережающими темпами растет офицерская преступность. При этом в этой преступности уже 46,9% занимают преступления, совершенные старшими офицерами», — сообщил Савенков.
По его словам, за минувший год в военные суды за защитой своих прав обратились более 29 тысяч офицеров, в том числе 42 генерала. «Тем самым они высказали недоверие своему командованию», — констатировал прокурор.
Ответственный секретарь Союза комитетов солдатских матерей России (СКСМР) Валентина Мельникова также считает, что отмена военных кафедр не спасет Минобороны от нехватки умных военнослужащих: «По здоровью наша молодежь не отвечает тем медицинским требованиям, которые предъявляются к солдатской должности. У офицеров планка намного снижена», — пояснила ответственный секретарь СКСМР в интервью «Эху Москвы». И если как офицеры они по здоровью могли считаться пригодными к службе, то в рядовые (особенно с приобретенными во время учебы болезнями) не пройдут, подчеркнула Мельникова.
Тем не менее Мельникова считает приостановление набора студентов на военные кафедры в вузах хорошим знаком. В том смысле, что «подобное решение обнаруживает намерения» военных структур: «Генштаб окончательно показал, что никакой модернизации Вооруженных сил он не хочет, что никакие хорошо подготовленные в гражданских вузах технические специалисты Генштабу не нужны, а нужны просто рядовые мальчишки, пусть даже с дипломом», — сказала она.
Чтобы окончательно показать всю сущность проводимых военными реформ, Союз комитетов солдатских матерей России выдвинул самый альтернативный способ решения внутриармейских проблем.
Выступая на том же заседании, председатель Комитета солдатский матерей Татьяна Значкова обвинила во всех дисциплинарных бедах мобильные телефоны.
По ее словам, каждый призывник считает своим долгом взять с собой на службу мобильный телефон. «В результате чего фиксируются случаи, когда солдаты бьют друг другу морды, воруют и ставят друг друга на так называемые счетчики», — отметила Значкова.
Она также сообщила, что мобильники мешают командирам руководить подразделениями. «Офицеры не могут построить роту, так как из всех карманов разлаются звонки, в том числе и у офицеров», — добавила Значкова («Солдатские матери» всегда утверждали, что отсутствие мобильной связи у солдат мешает им вовремя обратиться в правозащитные организации с сообщениями о случаях побоев и издевательств со стороны старших по званию).
Заместитель председателя Федерального политсовета СПС Леонид Гозман в интервью «Газете.Ru» так охарактеризовал намерения Минобороны: «Логарифмической линейкой гвозди забивать, а также бросать барометр с крыши здания, чтобы по времени падения вычислить его высоту не есть обеспечение обороноспособности страны. Скорее, наоборот». По словам Гозмана, попытка принуждения студентов к службе в качестве рядовых приведет к массовому оттоку перспективных молодых специалистов из страны. Он подчеркнул, что уедут самые инициативные, способные к самостоятельным решениям и умные люди.
Оставшиеся в стране призывники постараются использовать другие методы уклонения от армии, что приведет к резкому увеличению коррупции, которая «и сейчас производит впечатление ужасной», подчеркнул Гозман. И добавил, что, судя по действиям военных, они «либо не могут, либо не хотят искать адекватные варианты профессионализации армии. Хотя о необходимости создания профессиональной армии неоднократно говорили и президент, и общественное мнение».
