Цивилизация
В филиале французского Центра Помпиду в городе Мец две активистки покусились на картину Гюстава Курбе «Происхождение мира», написав на ней красным лозунг «Me too». На холсте крупным планом изображена вульва. Сами по себе нападения бездельников, называющих себя активистами, давно перестали быть новостью. Борцы против всего прекрасного регулярно приклеивают себя к картинам и обливают произведения искусства краской. Зачем? Чтобы привлечь внимание. К чему? О! Они будут вам рассказывать, что привлекают внимание к проблеме мирового голода, расовой дискриминации, полового геноцида, домашнего насилия и вымирания гаитянских щелезубов. Хотя всем понятно, что внимание они привлекают только к себе. Что ж, такое бывает.
Люди не нашли в жизни иного способа реализоваться, кроме как выставить себя идиотами и на три минуты попасть в мировые новости, став объектами ненависти любого здравомыслящего человека.
Как ни странно, они напомнили мне о вопросе образования вообще и полового воспитания в частности. Скажем так, изображение вульвы само по себе может восприниматься как нечто весьма экстравагантное. Тут следует помножить эту экстравагантность на время. Гюстав Курбе написал свою картину в 1866 году. Это было смело. Теперь активисты преумножают эпатаж, уничтожая картину. Это своего рода художественное высказывание, правда, весьма безыскусное. Так каждый может. Но посыл ясен: мы отменяем культуру эксплуатации женского тела, заливая изображение женского тела краской.
Хотя что такого необычного в изображении обнаженной натуры? Чем человек образованней, тем четче он отделяет сферу телесного низа от эстетики. Скажем, врач вообще не склонен сексуализировать жанр ню: он семь лет смотрел в анатомический атлас, понимает, где обнаженка, а где изображение.
Среди противников введения в школах уроков полового воспитания принято пользоваться тем аргументом, что разговоры о сексе провоцируют раннее начало половой жизни. Статистически это не так, но интуитивно аргумент кажется состоятельным. Проблема тут только в том, что современные дети уже на этапе класса третьего-четвертого прекрасно знакомы с изображениями сексуальной жизни. И даже если смартфона с доступом в интернет нет у самого ребенка, то таковой гаджет наверняка есть у его одноклассника. А почему же дети так стремятся на подобное смотреть? А потому что природу под закон не спрячешь. Улучшение питания по всему миру постепенно ведет к более раннему половому созреванию. 10-11 лет у девочек, 12-13 лет у мальчиков. На качественных высокобелковых харчах и гормоны работают бойчее. Выходит, что о сексе дети узнают супротив собственной воли, просто по необходимости.
Информационное поле резонирует с естественными потребностями. Так, не имея проложенных образовательной системой векторов, подростки переключаются на треш-стримеров, неприличные рисунки от нейросети, разнополых моделей, демонстрирующих себя за донаты. Все это создает перверсивные паттерны поведения: не имея авторитетных знаний о том, как меняется тело и в связи с этим социальное поведение, подросток начинает видеть в себе и в своих изменениях что-то пугающее и ненормальное. Это проблема психологическая, как правило, она решается, но предотвратить ее легче, чем решить. Скажем, я сейчас читаю книгу норвежских публицисток и гинекологинь Нины Брокман и Эллен Даль «Viva la vagina», там, помимо всего прочего, объясняется довольно прозаическая бытовая вещь — как правильно сбривать волосы в интимных местах. Оказывается, не нужно натягивать кожу, нельзя брить «против шерсти» и не имеет смысла использовать дорогие бритвенные станки с несколькими лезвиями. В противном случае растет риск развития воспаления. Вполне допустимо рассказывать об этом в школах. Уж чего-чего, а воспалений нам и так хватает. А, поверьте, лет в тринадцать подростки обоих полов так или иначе сталкиваются с необходимостью что-то делать с волосами в интимных зонах.
Часто нам кажется — во многом благодаря новостям из-за рубежа — что уроки полового воспитания непременно предполагают разговоры о смене пола, трансгендерах и всяком промискуитете. Хотя, казалось бы, зачем об этом вообще говорить? Необходимо и достаточно привить детям понимание того, что половая жизнь не просто нормальна, но и неизбежна.
А значит, к ней нужно подготовиться. Слово «презерватив» не может быть неприличным или неудобным. Я иногда смотрю по телевизору передачу про девушек, забеременевших в 16 лет. И девять из десяти таких историй заканчиваются плохо — одиночеством, разочарованием, нищетой. Вот это неудобно. Ранняя беременность, отсутствие поддержки и понимания алгоритма действий в сложившейся ситуации — вот что неудобно и даже трагично. А презерватив предотвращает массу проблем. И никак не противоречит миссии общеобразовательной школы.
Знания о половой сфере — нормальная часть образовательного процесса. При разумном и взвешенном подходе это грамотная прививка от того, чтобы соответствующая сфера воспринималась как что-то запретное, экзотическое, неприличное, а потому многократно более притягательное. В соответствии с цитатой, приписываемой Зигмунду Фрейду, иногда сигара — это просто сигара. Как и вульва — это просто вульва, по поводу которой совсем не обязательно впадать в истерический активизм, обливая ее изображение красной краской.
Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции.